психолингвистика. речь-мышление-психология.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZNyUie9ZBUUol-gl?from_site=mail
ГИПОТЕЗА СЕПИРА - УОРФА

16 августа 2023
450 прочитали




Язык не зря считают неотъемлемой частью культуры человека - представителя того или иного народа, национальности, нации. И то, как человек выражает свои мысли, во многом говорит не только о том, как он мыслит, но и вообще о том, как он живёт.
В этом смысле испокон веков считалось, что если у людей примитивный словарный запас, то у них и всё остальное примитивное - быт, досуг, верования, кулинария и пр. И наоборот, чем язык богаче, тем более разнообразна, интересна и насыщенна жизнь его носителей. Причём, что очень важно, тут наблюдается на только прямая, но и обратная связь, то есть богатство языка может быть не только следствием, но и причиной всего остального.
А ещё древние заметили, что поскольку языки разных народов сильно отличаются по своей структуре, это находит прямое отношение и в мировоззрениях людей, их когнитивных процессах.





Позже это было оформлено в виде так называемой "гипотезы лингвистической относительности" или ГИПОТЕЗЫ СЕПИРА - УОРФА.
Вкратце её можно изложить в двух предложениях:


Строгая версия: язык определяет мышление, и, соответственно, лингвистические категории ограничивают и определяют когнитивные категории.
Мягкая версия: язык только влияет на мышление, и наряду с лингвистическими категориями мышление формируется также под влиянием традиций и некоторых видов неязыкового поведения.

Лично мне, правда, не совсем понятно, что именно имели в виду авторы гипотезы, то есть как конкретно язык влияет на когнитивные процессы. Но беру на себя смелость вспомнить рассуждения, почерпнутые из самых разных источников, согласно которым, если человек вообще не имеет письменности, и передаёт информацию из поколения в поколения только устно, у него, как минимум, должны быть очень хорошо развиты отделы мозга, отвечающие за словарную память. Если же он использует иероглифы, то у него по определению хорошо развито образное мышление, воображение.


Кроме того, есть же языки синтетические, в которых отношения между словами выражаются с помощью падежных окончаний (славянские, балтийские, тюркские, финно-угорские языки, латынь, исландский, ирландский и пр.), и аналитические, в которых грамматические отношения имеют тенденцию к передаче в основном через синтаксис, то есть через отдельные служебные слова (предлоги, модальные глаголы и т. п.) через фиксированный порядок слов, контекст и/или интонационные вариации, а не через словоизменение с помощью зависимых морфем (окончаний, суффиксов, приставок и т. д.). К аналитическим относятся китайский, болгарский, персидский, итальянский, испанский, португальский, французский, датский языки и др.
Учитывая это, можно предположить, что на самых ранних этапах изучения языка у ребёнка по-разному формируется система восприятия информации, воображения, запоминания и пр. А значит, и познания окружающего мира в целом.
Известно также, что люди, говорящие на разных языках, по-разному воспринимают мир и по-разному мыслят. В частности, отношение к таким фундаментальным категориям, как пространство и время, зависит в первую очередь от родного языка индивида.
Наконец, стоит напомнить банальный факт: пытаясь изменить уже существующий язык в ту или иную сторону, человек самым определённым образом пытается повлиять и на формат мышления, что также отражается на его мировоззрении. Например, если он, по доброй воле или принуждению, использует в своей речи грубые слова и обороты, это подсознательно заставляет его вести себя более грубо и по-мужлански, чем если бы он использовать всякие детсадовско-рыночные деминутивы ("не хотите ли икорки, балычка, рыбки, хлебушка, картошечки, лучка, свеколки?").



Точно так же сегодня массовое сознание пытаются изменить феминистки, агрессивно насаждающие чуждые уху и сердцу варианты "редакторка, фотографка, дирижёрка, докторка" и пр. Эти люди убеждены, что если им удастся повлиять на содержание словарей и нормы написания слов, это изменит и мировоззрение людей в плане большего уважения женщин, ведь у нас так много "мужских" названий и так мало "женских"! (Про "засилье мужских эпонимов в медицине" я писал (https://dzen.ru/a/ZNh7C51kTAIop6wN?share_to=link)совсем недавно.)
Возвращаясь к самой гипотезе, стоит отметить то, что её название, как ни странно, тоже в определённом слове искажение действительности, ибо учёные-лингвисты Эдвард Сепир и Бенджамин Уорф никогда не были соавторами и никогда не заявляли о своих идеях как о научных гипотезах.
Похоже, кому-то просто понравились взгляды этих людей, и кто-то решил запечатлеть их в истории, не особо вникнув в то, кто есть кто. И было бы куда уместнее вспомнить тут, например, великого немецкого учёного Вильгельма Гумбольдта, которые в XIX веке очень много писал о том, как язык влияет на дух нации. Но - увы, это осталось за кадром.


Фото с сайта https://ru.wikipedia.org/wiki/Сепир,_Эдуард

Эдуард Сепир (26 января 1884 - 4 февраля 1939) - американский лингвист и антрополог. Член Национальной академии наук США, президент Американского лингвистического общества и Американской антропологической ассоциации.
Родился в Лауэнбурге, Германия (ныне - Лемборк, Польша), в семье синагогального кантора. Потом семья переехала в Ливерпуль, а затем в Нью-Йорк.
Сепир окончил Колумбийский университет, затем стал профессором Чикагского университета, преподавал в Йельской университете. Занимался описанием нескольких индейских языков запада США (яна, такелма, вишрам и др.), применяя к ним те же строгие методы анализа, которые используются при исследовании индоевропейских и семитских языков.
Заведовал антропологией в Геологической службе Канады, исследовал языки индейцев северо-западного побережья, а также навахо, хупа, юте и т.д. Провёл целый ряд широкомасштабных сравнительных исследований.
В своих работал Сепир показал, что каждый язык характеризуется основополагающими структурами, которые и определяют наличие в данном языке специфических звуков, слов и грамматических особенностей; эти структурные черты языка-предка являются причиной сходного развития языков-потомков (концепция «дрейфа»).
По мнению Сепира, язык, культура и личность сливаются в единое целое; язык - это «символический ключ к поведению», потому что опыт в значительной степени интерпретируется через призму конкретного языка и наиболее явно проявляется во взаимосвязи языка и мышления.


Фото с сайта https://ru.wikipedia.org/wiki/Уорф,_Бенджамин_Ли#/media/Файл:Уорф,_Бенджамин_Ли.jpeg

Бенджамин Ли Уорф (24 апреля 1897 - 26 июля 1941) - американский лингвист, специалист по языкам американских индейцев.
Родился в Уинтропе, штат Массачусетс, в семье художника. Окончил Массачусетский технологический институт по специальности "химик-технолог".
Основной профессиональной деятельностью Уорфа, которой он занимался всю жизнь, было страхование от пожаров. Хотя языками он интересовался с ранних лет, и в молодости он изучал иврит, чтобы прочесть Библию в подлиннике.
Во время служебных поездок он познакомился с индейцами хопи и увлёкся их языком, поразившим его радикальным несходством с европейскими языками. И пришёл к выводу, что оно связано с другим, но не так, как все думают, а иначе, наоборот.
Большое влияние на Уорфа оказали лекции Эдварда Сепира, которые он слушал в Йельском университете. Сам Уорф читал лекции там же, не оставляя, однако, своей работы в страховой компании, где он в конце жизни получил должность заместителя директора.
Работы этих двух учёных оказали крайне стимулирующее воздействие на развитие таких дисциплин, как этнолингвистика, психолингвистика, общая семантика и грамматическая типология.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZG3L7itvrRb4iDwe
Устройство знаковой системы русского языка


Знаковые системы состоят из знаков. Но, если под знаком понимать «материальный предмет, выступающий в качестве представителя некоторого другого предмета, свойства или отношения, и используемый для приобретения, хранения, переработки и передачи сообщений», то такое определение знака знаковой системы не будет верным. Не из всякого знака можно выстроить систему.
Знаки, на которых выстроена знаковая система, имеют общее свойство, независимо от того, для какой цели создана и как работает система. Общим свойством всех знаков, ставших основой для создания знаковых систем, является их однозначность, единичность и неделимость. Такая целостность знака необходима, чтобы мышление человека получило опору. Потому что только то, что однозначно и неделимо может стать понятным, и только единичное может стать основой для построения множества.
Наличие простого единичного позволяет системе работать. И на основе определяемого простого создавать сложные множества. Всё сложное, исходящее во множество, подчинено одному закону и состоит из единичностей. Эти единичности составляют суть явлений и, образуя множества, имеют между собою множество связей, объединяющих в целое. Так выстраивается и так работает всякая знаковая система, и знаковая система языка в частности.
Различные знаковые системы отличаются знаками, смысл которых определяет применённая для создания умопостигаемого понятия мера. В знаках присутствует мера, которая образует смысловую основу: знак, выраженный мерой, осуществляет перенос содержания предмета на его образ, который и создаёт умопостигаемое понятие.
Такое преобразование троично, а не двоично, как в простом обозначении, при отождествлении предмета с понятием.
Способ образования отвлечённого Понятия от отождествлённого (по причастности) Предмета (образца) к умопостигаемому Образу выстроен порядком: Предмет (Суть)→Знак (Мера)→Понятие (Образ). В этой цепочке Знак имеет свойство быть ключевым в образовании Понятия и передаче Мысли.
Умопостигаемое понятие отражает то, что зримо, слышимо и осязаемо. Знаки смысловой системы не просто отождествляют собою предмет, такие знаки задают меру смысла. Мера отождествляет то, что понято, поэтому эта мера однозначна и неделима.
Именно мера является предметным содержанием знака. Такая мера – величина условная, но именно она позволяет давать различным вещам одно и то же наименование. Чтобы узнать значение знака знаковой системы, нужно узнать, какую меру применили для создания смысловой, в частном случае – содержательной основы этого знака.
Внешне знаковые системы различны. Но это касается лишь внешнего устройства систем. В любой знаковой системе есть внутреннее устройство, первичное по отношению к внешнему. Внутреннее устройство отвечает за образование понятий. Поэтому внутреннее смысловое обусловливает внешнее системное, а не наоборот. Мера, применённая в знаковой системе, является первичным смысловым началом, отвечающим за образование понятий.
Объединение обусловленных знаков, их взаимосвязь и взаимодействие составляет устройство знаковых систем. И устройство знаковой системы языка, по сути, ничем не отличается от строения других знаковых систем. Системы отличаются знаками и строением, разные системы созданы для решения разных задач, но происхождение систем и знаков, из которых состоит система, и смысловая привязка знаков, по сути, та же, что и в других знаковых системах. (См. статью «Устройство знаковых систем»).
Если говорить о знаках и знаковой системе, то следует отметить, что все знаковые системы имеют искусственное происхождение. В том числе, и знаковая система языка, начиная с простейших своих единичных смыслов, создана человеком. По образу и подобию.
Таким образом, язык является знаковой системой, основой которой являются первичные смысловые начала – единичные, однозначные и неделимые.
Суть, заключённая в единичных началах, составляет смысл слов. Именно такой смысл является первичным. Именно этот внутренний смысл слов определяет смысл внешний, соотнесённый с образом предметов и явлений, о котором знают люди и который используют для гласного выражения своих мыслей и чувств.
В русском языке существует знаковое соответствие: один звук – одна буква, чего нет ни в каком другом языке. Кроме того, в русском языке существуют значащие звуки: а, в, и, к, о, с, у, – являющиеся и звуками, и словами одновременно. Данные единичные звуки применяются в речи осознанно, следовательно, они имеют собственный смысл.
Рассмотрение автором статьи (тому уже двадцать лет назад) смыслового значения значащих звуков русского языка, как применяющихся самостоятельно, в качестве слов, так и в составе слов, позволило выделить их собственное смысловое значение.
Открытию собственного смыслового значения единичных звуков русского языка предшествовало предположение о том, что звуки, из которых состоят слова, являются началами языка, а начальные слова, на которых построен язык, состоят из звуков, имеющих значение корней языка.
Данное предположение нашло своё подтверждение в определении слова акад. Ф.Ф. Фортунатова, согласно которому: «словом является всякий звук речи, имеющий в языке значение отдельно от других звуков и звукосочетаний, являющихся словами, и которое при этом не разлагается на слова без утраты значения хотя бы той или другой своей части … Таким образом, такие значащие звуки, как «а» (союз), «и» (союз) и другие являются словами, потому что имеют каждый своё самостоятельное значение отдельно от других слов».
Как и слова, значащие звуки обладали звуковым выражением отдельного предмета мысли, или – обладали собственным смысловым значением.
Свой собственный смысл имели и простые односложные слова: ба, за, по, не, мы, то, ту и прочие, потому что применялись они осмысленно, хотя чаще по привычному сочетанию.
На основании того, что в русском языке имеются значащие звуки, являющиеся словами, было сделано предположение, что звуки, из которых состоят слова, также являются значащими, следовательно, имеют собственную значимость и имеют значение корней, то есть – являются корнесловами русского языка. И если звук применяется в слове, то, где бы он ни стоял, он сохраняет одну и ту же собственную значимость.
Рассмотрение примеров осмысленного применения звуков-слов в речи привело к разгадке значения сначала семи, а затем и остальных значащих звуков русского языка. Для выделения собственного смыслового значения звуков из слов был рассмотрен порядок образования в словах смысла.
Особенности значения гласных и согласных звуков, деление звуков на разряды, позволили сделать уточнение значения некоторых звуков. Приведение тождеств смыслового ряда, описывающих значение звука, к обобщённому значению, уточнение обобщённых значений звуков, позволило узнать строение Системы значащих звуков русского языка.


Строение системы значащих звуков (первичных смысловых начал, или корнесловов) русского языка. «Корнеслов». Лыкин И.Л., г. Москва, 2013 г., Гл.4:1 стр. 379.

Выделенное смысловое значение звуков не является чем-то абстрактным, а отражает то, что в действительности существует.
Первоначально все звуки разделены на два рода: гласные и согласные. Различие гласных и согласных обусловлено различием свойств:
Гласные звуки описывают величины относительные, и передают образное представление о предмете и явлении.
Согласные звуки описывают суть вещей и свойства предметов. Их общим свойством является способность давать определение качественного состояния предметов и вещей.
Все вместе звуки составляют систему, которая устроена определённым образом и представляет собой единое целое, так как только в совокупности звуки могут быть использованы для сложения слов, только все вместе звуки могут описывать мир во всём его многообразии.
Внутри строения системы звуки имеют деление, основанное на их различии, и объединение, основанное на общности свойств. Эти общность и деление повторяются в большом и в малом: в строении системы звуков и в строении разрядов.
Каждый звук существует как бы сам по себе. Но все вместе звуки составляют систему, которая объединяет разрозненное в целое. Звуки единичны и наделены обособленным смыслом. Объединённые в систему, звуки представляют собой вещи обусловленные, взаимосвязанные, способные взаимодействовать и выполнять своё предназначение системных составляющих.
Система звуков имеет необходимый и достаточный для описания мира набор понятий. Количество подобранных и встроенных в систему звуков содержит и необходимую символику, и соответствует законам разумного построения и, самое главное, способно работать, образовывать понятия, описывать мир словами.
Звуки, описывающие систему, имеют смысл, представленный образным значением гласных и содержательным значением согласных. И это соответствует тому, что существует в мире, не больше и не меньше. Согласные описывают состояние движения или покоя, и это тоже так: «Все сущее или неподвижно или движимо» [«Прокл. Первоосновы теологии», Издательская группа «Прогресс», Москва, 1993 г. §14]; а если движимо, то движение бывает или самостоятельное, или под принуждением: «И если движимо, то или самим собой, или другим, то есть оно или самодвижное или движимое иным». [Прокл. Первоосновы теологии. §14]
«Противопоставление, как основополагающее явление, существующее в природе, присутствует и в значении звуков, описывающих то, что в действительности существует. Движение, если оно есть, измеримо во времени и пространстве и может быть непрерывным или прерывистым. Движение может быть самостоятельным или нет. Внешняя и внутренняя стороны вещей, внешнее и внутреннее соединение предметов – это и противопоставление и непреложная истина. Иного не существует в чистом виде, только это, – две противоположности, существующие одновременно. Всё остальное – это набор свойств и качеств из этих двух.
Противоположное делится одной из своих частей ещё на две части, также противоположные друг другу, и образует тройку. А то единичное, что остаётся, занимает переходное положение от одного к другому: постоянное-скачкообразное-переменное движение содержит переход (скачкообразное) и противопоставление (постоянное-переменное); простое-разделённое-сложное строение предмета содержит переход (разделённое) и противопоставление (простое-сложное); мало-несколько-много, описывающее количество, содержит переход (несколько) и противопоставление (мало-много)». [Лыкин И.Л. Корнеслов. М.: 2013 г. стр. 391-393].
Система языка имеет внутреннее строение, отражающее смысловое строение сознания. В этой системе выбранный человеком набор единичных значимостей в действительности существует. Значимости в некоторой степени условны, но отражают то, что человек видит, осязает и воображает: движимое и недвижимое, материальное и нематериальное, точное и неточное, определённое и неопределённое, ничтожное, малое и большое.
Система звуков русского языка делится на 5 разрядов: три разряда по 7 звуков и два разряда по 1 звуку.
В целом система звуков представлена числами: 1,2,3,4,5,7,23.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://www.youtube.com/watch?v=f_GYdalVuLM
https://www.youtube.com/watch?v=hII95G02eQM

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/Y_Unx9f2mmzBcVgh?from_site=mail


Теория, перевернувшая всю лингвистику


8 минут
16,5 тыс прочтений
22 февраля 2023


«Гипотетические частицы, которых никто никогда не видел, но с введением которых в расчёты наблюдаемая хаотичная реальность начинает выглядеть строго логичной системой? Да не, ерунда какая-то!» – так решили учёные и на полвека забыли о гипотезе Фердинанда де Соссюра, французского студента-лингвиста. Спустя полвека эти частицы (которым он дал название «ларингалы») были обнаружены в одном из новонайденных древних языков, и теория Соссюра перевернула всю лингвистику. Но он об этом уже не узнал. «Трактат о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках» так и остался единственной его книгой, изданной при жизни. А сам он умер неизвестным, непризнанным скромным профессором Женевского университета даже без какого-то значимого числа публикаций. Но давайте по порядку.

Можно сказать, что наука о языке в своей истории делится на две основные части: до Соссюра и после него – настолько сильно разнится подход и само понимание предмета изучения. Каково же было языкознание до появления рассуждений и выводов Фердинанда де Соссюра? Сначала философы и прочие любопытствующие пытались понять, откуда язык вообще появился и почему он таков как есть. Это был период, когда языкознание было не совсем самостоятельным – оно тесно переплеталось с философией, логикой, с представлениями о душе человека, о географии, социальных условиях и так далее. На мой взгляд, первую заявку на то, чтобы признать языкознание прям вот реальной наукой, способной анализировать объективные факты и делать сбывающиеся предположения, сделали компаративисты. То есть учёные, которые стали сравнивать разные языки, в том числе из разных эпох – и внезапно обнаружили в них много общего. Это в своё время произвело эффект взрыва. Языкознание резко получило логическое обоснование, и все бросились изучать санскрит и прочие древности, описывать редкие языки, фиксировать разные изменения звуков в древних памятниках письменности… И это было классно. Так мы поняли, что множество языков восходят к гораздо меньшему числу праязыков, увидели, за счёт чего языки постепенно становятся разными. Почувствовали себя очень-очень древним человеком, попытавшись сконструировать текст на праязыке…



Но это было слишком классно, потому что задавило вообще все остальные направления лингвистики. Теперь язык можно было изучать только одним способом – дотошно фиксировать все нюансы его исторических изменений, сравнивать с родственными языками… ну и всё. И тут пришёл Фердинанд наш Соссюр. Сначала он, как хороший мальчик, проводил исследования в области сравнительно-исторического языкознания. Мозги у парня работали дай бог каждому, и он в 20 лет сделал предположение о том, что, грубо говоря, в древнейших языках были такие специальные звуки, которые в зависимости от положения могли впоследствии превратиться то в гласные, то в согласные. Благодаря этому стали понятны некоторые чередования в тех самых древних языках. Чтобы понять принцип, можно например произнести слово «педиатр». Слышите такой микрозвук, который хочет произнестись между Т и Р? Можно даже на слоги разделить: пе-ди-а-тр. Что? В слоге должен быть один гласный? Вот именно. Р в данном случае выполняет роль слогового согласного. Я, конечно, очень приблизительно описала механизм, но хотя б так.

Виднейшие учёные своего времени отправили молокососа с его безумными теориями куда подальше, и с тех пор в жизнь простой французский парень Фердинанд ничего не происходить. Нет, серьезно. В его биографии нечего описывать, вообще. Всю жизнь он проработал университетским преподавателем в европейских городах, читал то самое сравнительно-историческое языкознание, и только последние три года – лекции по общему языкознанию. К концу жизни был замкнут и нелюдим, умер в одиночестве. Публикаций почти не оставил, так, несколько статей. Всё. Самое главное началось после его смерти, когда преданные ученики собрали конспекты по общему языкознанию, которые он успел начитать студентам за эти три года, скомпоновали из них книгу и издали её. С этого момента наука лингвистика больше не могла оставаться прежней.


Тот самый изданный учениками Соссюра "Курс общей лингвистики", с которого всё заверте...

Что же такого удивительного сделал Соссюр, что это произвело эффект, сравнимый с эффектом появления компаративистов? Фактически, он разработал основы всей современной лингвистики. То есть вот этому стихийному в основе своей и атомарно-индуктивному в подходе компаративистов языкознанию он придал чёткую структуру. Собственно, так и называется направление, которое возникло под его влиянием – структурализм. Будете смеяться, но структурализм – это в наше время уже не только лингвистика. Ещё он дал рождение семиотике – учению о знаках в самом глобальном смысле.

Итак, для начала Соссюр разграничил язык и речь. То есть всю речевую деятельность, всё существование языка и его применение со всеми аспектами – звуковым, письменным, географическим, знаковым, - всем-всем-всем, он разделил на две формы существования: язык (как код, сущность, к которой обращается желающий передать свои мысли) и речь (реализация этого кода во времени и пространстве, текучее, изменчивое, протяженное событие). И соответственно говорил о том, что нужно отдельно изучать язык как нечто логичное, структурное, принадлежащее всем людям одновременно – и речь как нечто зависимое от множества факторов, изменчивое, глубоко индивидуальное. Кажется очевидным, но, внезапно, до сих пор никто об этом не додумался. Ну или не постулировал так последовательно. Язык традиционно изучался в тесной привязке к психике человека, физиологии, географии, времени существования, прочим внешним факторам. Посмотреть на сам язык как на систему в себе, в отрыве от её конкретной реализации, как-то не доводилось. Теперь это разделение используется всегда. Собственно самый первый урок русского языка в 1 классе проводится именно на эту тему – «язык и речь».

Во-вторых, он разграничил оси синхронии и диахронии в изучении языка. Синхрония – это ось современности, так сказать, срез текущего состояния языка (и это по представлениям Соссюра как раз и есть логичная, четко организованная структура), а диахрония – это ось исторического изучения языка, рассмотрение его изменений во времени. Сам Соссюр считал, что эти изменения как неизбежны, так и случайны. То есть, раз языком пользуется большое число людей, то он неизбежно будет изменяться, но при этом эти изменения будут хаотичны и ничем не обусловлены. Насчет хаотичности и необусловленности современная наука имеет другой взгляд, но в целом он, конечно, прав. Особенно в той части, где говорит, что из-за того, что язык принадлежит одновременно большой массе людей, инертной самой по себе, изменять его сознательно, по своему желанию не получится.

Вообще с этим разграничением синхронии и диахронии Соссюр знатно унизил компаративистов – тех самых лингвистов, которые до него считались единственными правильными учёными, занимающимися по-настоящему важным делом. Разделив всё языкознание на две части, он получил фактически две разные лингвистики – ту, которая изучает язык таким, каков он есть, со своими взаимосвязями и структурной логикой – и ту, которая фиксирует факты прошлого, сравнивает диалекты и пытается понять как они образовались. Чувствуете, насколько меньше стало восприниматься значение всего сравнительно-исторического языкознания? Из единственной и самой главной лингвистики оно превратилось всего лишь в одно из её направлений, причём не самое актуальное.

Другой важный вклад Соссюра даже не только в лингвистику, а опять чуть ли не во всю науку – это разработка учения о знаках. Семиотика – это штука, в которой ноги сломаешь, хуже, чем в гендерах разбираться, честное слово. Но если очень коротко и приблизительно, то Фердинанд отвязал наконец-то языковой знак (то есть то, чем выражено понятие) от каких-либо физиологических или психических или там социальных факторов и заявил, что соотношение языкового знака и его значения вообще произвольно и никак не обусловлено той штукой, которую он обозначает. Для того, чтобы объяснить эту мысль, он приводил такой пример. Вот у нас есть шахматный конь. Но связан ли он как-нибудь с реальной лошадью? Для игры важны определённые характеристики, присущие этой фигуре. И если мы случайно потеряем фигурку коня, мы можем вместо неё использовать вообще что угодно – и это будет тоже шахматный конь, выполняющий свои функции не хуже исходного. Так же и со словами, например.

Другой аспект языковых знаков – это то, что по сути они состоят из различий – и не более того. Они представляют собой не что-то существующее, а набор признаков, понятий, которые отличаются от других. И за счёт этого взаимодействия отличий формируется язык. Это в корне отличалось от предыдущего взгляда, согласно которому всё было просто: такая-то единица обозначает то-то или то-то. Но позиция Соссюра дала возможность оторваться от огромной массы фактической реализации языковых знаков и заменить их абстракциями, на основе которых уже каждый реализует в речи действия в меру своих возможностей. На основе такого взгляда возникло и очень важное в языке представление о фонеме – абстрактном идеальном звуке, состоящем только из отличительных признаков – в противовес конкретному произносимому звуку. То есть если я скажу «кровавая Мери» и если дедушка Ленин скажет «кговавый режим», второй звук после [к] будет у нас очень разный, но в обоих случаях это будет одна и та же фонема <р>.


"Язык и речь" - самая первая тема, которую изучают в первом классе

Ещё Соссюр ввёл множество других важных и более мелких понятий и идей, которые я здесь уже не буду перечислять, но которые стали базисом современной лингвистики, основой её терминологии и науки вообще. Типа представлений о синтагматике и парадигматике – то есть о том, что языковые единицы могут объединяться последовательно, линейно (например, предложение), а могут организовываться в структуры по принципу ассоциаций (например склонение слова по падежам). Главное же то, что этот человек умер в абсолютном неведении о том, как его труды изменят мир и даже не пытался составить из них книгу. Каким-то чудом, просто сидя в своём швейцарском углу и рассказывая студентам плоды своих размышлений (каждый год немного разные, кстати – мысль-то идёт вперёд), он сформировал путь, по которому вот уже второй век движется современное языкознание. Произвёл революцию в лингвистике. Открыл новые перспективы и показал направления, в которых можно работать. Это и ужасает и вдохновляет одновременно. И приводит к мысли, что если ты занимаешься делом, которое хорошо знаешь и любишь, то это может привести к самым неожиданным результатам.