[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Лучшая защита — это…

В принципе, понятие защитных механизмов рассматривается любым психотерапевтическим направлением, поскольку вся жизнь человека, в сущности, состоит из трудностей и попыток от них защититься. От холода мы защищаемся одеждой, от врагов — укрытием в крепости или ношением оружия, от бактерий и вирусов — лекарствами и т. д. Естественно, что для защиты от разного рода психологических трудностей должны существовать какие-то совершенно специфические способы. Можно, например, отрицать или искажать очевидные факты, если они нам не нравятся, а можно заболеть, дабы избегнуть необходимости принимать какие-то нелегкие решения. В общем-то, изощренность человека в изобретении всяческих психологических защит границ практически не знает. Вот если бы эту изобретательность — да в мирных целях…
К трудностям можно привыкнуть, но можно привыкнуть и к защитам, то есть защищаться даже тогда, когда на тебя никто и не нападает — скажем, даже летом ходить в шубе или ложиться спать с автоматом Калашникова. Строго говоря, именно механизм неадекватного использования защит и является причиной практически всех невротических проявлений человека. В соответствии с гештальтистской терминологией защиты, не соответствующие реальности, не имеют отношения ни к внутренней зоне человека, ни к внешней его зоне, — они относятся к средней зоне, иначе называемой зоной фантазии. Эта зона оказывается надежным буфером, защищающим человека от существования в прекрасном и рискованном настоящем. Она битком набита разнообразными незавершенными гештальтами — неотреагированными чувствами, нереализованными потребностями, неосознанными отношениями, которые играют роль целой своры собак на сене: и в реальную жизнь не пускают, и сами не реализовываются.
И тогда задачу гештальт-терапевта можно сформулировать как сопровождение человека из зоны его фантазий в зону “здесь и теперь” — то есть в страну живой реальности. По пути клиенту и терапевту, конечно, приходится встречаться с серьезными препятствиями в виде тех самых защит, и уровень профессионализма терапевта в немалой степени определяется его способностью узнавать их в лицо. Гештальтисты выделяют четыре основных вида этих чудовищ. Первое из них зовется реакцией слияния и указывает на то, что человек, использующий этот защитный механизм, вообще слабо понимает, где проходит граница между ним и окружающим миром, а значит, с трудом отличает свои мысли и чувства от чужих. В жизни такой человек способен тяжко и мучительно переживать события, не имеющие к нему никакого отношения, но при этом избегает настоящей близости даже с тем, что ему действительно нужно.
Второй защитный механизм называется ретрофлексией и присущ людям, которые склонны в критических ситуациях вместо борьбы за удовлетворение собственных потребностей ограничиваться борьбой с самими собой. Наиболее типичный способ самореализации такого человека можно описать как стремление сделать для других то, что ему хотелось бы получить для себя.
Третий тип защит — интроекция — состоит в присваивании себе убеждений, способов мышления и поступков других людей без всякого критического их осмысления. Именно на таких людей в первую очередь рассчитаны рекламные ролики, провозглашающие достоинства тех или иных товаров. Ну нет отбеливателя лучше, чем “Ас”, и все тут! Однако в этом случае человек рискует только своей рубашкой и деньгами, а ведь в нашей внутренней жизни все намного серьезнее — человек, склонный к интроекции, просто-напросто отказывается строить свою жизнь так, как нужно ему, и соглашается делать это по чужому образу и подобию.
Четвертый защитный вариант противоположен третьему и называется проекцией. Он заключается в стремлении переносить собственные ошибки и ответственность за то, что происходит внутри самого человека, на других людей или окружающую среду, а также приписывать им собственные мысли, страхи или намерения. Пока что можно с грустью констатировать, что этот способ защиты — наш национальный, и — что самое ужасное — абсолютно безнадежный. Ведь пока я считаю, что причина моих несчастий лежит где-то снаружи, я лишен возможности получить желаемое, поскольку у окружающего мира нет ни малейшего намерения меняться в соответствии с моими ожиданиями.
Как все происходит

Реальная работа со специалистом, исповедующим описываемую идеологию — процесс весьма симпатичный, поскольку в отличие от чопорного психоанализа, четко знающего, кто здесь начальник, а кто — дурак, гештальтист полагает, что психотерапевтическая сессия — это встреча двух равных людей, некое экзистенциальное событие, в равной степени значимое для обоих его участников.
Если уж вы решили обратиться именно к гештальт-терапевту, то приготовьтесь к тому, что для начала он скорее всего будет заниматься самыми простыми вещами, направленными на расширение осознания вами ваших же чувств, мыслей, ощущений, впечатлений, намерений и пр. Вам придется также научиться отличать свои фантазии по поводу окружающего мира от реальных событий в этом мире. Например, то, что перед вами — сидящий человек в темном костюме с большой лысиной, скрестивший руки на груди и глядящий прямо на вас, — реальное событие, а вот то, что он смотрит на вас с неодобрением, проницательно или безразлично, то, что он устал, плохо выглядит или предпочитает темные костюмы, — это уже, извините, ваши фантазии. Иногда они соответствуют действительности, а зачастую, как вы обнаружите в процессе работы, оказываются чистейшей воды вашими проекциями.
Далее гештальтист займется уживающимися — или не уживающимися — внутри вас вашими противоречивыми качествами, которые тоже неплохо было бы осознать, пока они не устроили в вашем внутреннем мире вооруженный конфликт. Можно дать слово каждому из них, можно заключить между ними договор, можно изменить свое отношение к ним — в общем, многое можно сделать, лишь бы не допустить внутреннего противостояния. Возможно, вам даже, * придется рассадить по разным стульям, например, свою правую и левую руки, если уж выяснилось, что они у вас хотят разного.
Потом вы долго и трудно будете учиться проявлять внимание к собственным чувствам. Вы думаете, что и так умеете это делать? А часто ли вы способны точно ответить на вопрос, что вы чувствуете в эту минуту — обиду, раздражение, восхищение, страх, гнев, влечение и т. д.?
Конечной целью и основным содержанием вашей совместной работы будет оставаться принятие ответственности за свою жизнь на себя — и даже этому можно посвятить специальные упражнения. Не верите? Можете попробовать сделать это самостоятельно.
Произнесите вслух три фразы, начиная каждую из них со слов “Я должен…”. Затем повторите их, заменив в каждой “Я должен” на “Я предполагаю”. Как изменились ваши чувства, связанные с содержанием этих фраз?
А теперь скажите три фразы, начинающиеся со слов “Я не могу…”, и потом повторите их, заменяя “Я не могу” на “Я не хочу”. Как вам это понравилось? Как вы думаете, с чем связано ваше разное отношение к этим разным словесным конструкциям?
То же самое можно проделать, трижды говоря “Мне надо…” — и заменяя это затем на “Я хочу”. И самые острые переживания будут связаны с заменой “Я боюсь, что…” на “Я хотел бы”. Хотя, конечно, все это будет иметь смысл только в том случае, если вы дадите себе труд и смелость быть честными в осознании того, что вы на самом деле чувствуете, произнося все эти фразы.
Если вас увлек этот процесс и гештальтистские философские изыски показались близкими по духу, для вас не составит труда найти специалиста, работающего в рамках этой технологии, — в нашей стране, наверное, нет более сложившейся психотерапевтической школы, чем гештальтисты, которые имеют свои институты, свою систему профессионального образования и сертификации.
У вас обязательно все получится, потому что, несмотря на иностранное происхождение официальной гештальт-терапии, первым гештальтистом, видимо, был все-таки наш соотечественник Козьма Прутков, — ведь в конечном итоге вся гештальт-теория может быть выражена его лаконичным “Хочешь быть счастливым — будь им!”.