Учёные подтвердили, что язык не требуется для мышления
16 апреля
590
5 мин
Оглавление
Связь между языком и мышлением долгое время была чем-то вроде курицы и яйца — но теперь у нас есть результаты
Долгое время считалось, что структура и функции здорового человеческого мозга в целом одинаковы. Однако научные и технологические достижения показывают, что это не совсем так. Даже простая беседа между двумя людьми может выявить изъяны этого предположения.
Возьмём, к примеру, одно из самых базовых внутренних переживаний — мышление. Большинство людей живут, полагая, что все остальные мыслят так же, как и они. Речь идёт не о содержании мыслей, а о форме, в которой они возникают.
Язык долго ассоциировался с мышлением и даже считался основой нашего высокого интеллекта, который отличает нас от остального животного мира. Однако исследования всё настойчивее утверждают: язык вовсе не обязателен для мышления.
Первоначальный спор
На протяжении истории множество писателей и философов замечали тесную связь между языком и мышлением. Оскар Уайльд, например, писал, что язык — это «родитель, а не дитя мысли». Людвиг Витгенштейн утверждал: «Пределы моего языка означают пределы моего мира», а Бертран Рассел полагал, что язык «позволяет возникать мыслям, которые иначе не могли бы существовать».
Учёные также размышляют над тем, требуется ли язык для мышления. И всё же, если взглянуть на природу, возникают сомнения: бесчисленные виды животных демонстрируют разумные действия без какого-либо словесного языка. Некоторые решают сложные задачи — шимпанзе обыгрывают людей в стратегических играх, новокаледонские вороны изготавливают орудия для охоты. Всё это без человеческой речи.
Тем не менее, человеческое мышление остаётся самым развитым, а язык — самым сложным видом коммуникации на планете. Так может ли быть, что наши когнитивные способности зависят от языка?
Вот как ставит вопрос журналист
Scientific American Гэри Стикс в интервью с нейробиологом Эвелиной Федоренко из Института мозга Макговерна при MIT:
«Нужны ли нам слова и синтаксис как строительные леса для формирования мыслей? Или когнитивные области мозга сначала создают готовые мысли, которые мы затем просто "упаковываем" в язык для передачи?»
Федоренко всю свою карьеру посвятила этим вопросам — и теперь может ответить. Но начнём с самого начала её истории.
Любопытство
Федоренко рассказала, что её путь начался в Гарварде в начале 2000-х. Тогда идея о том, что мышление невозможно без языка, была популярна и хорошо согласовывалась с философией Ноама Хомского, в рамках которой она обучалась: якобы язык появился именно потому, что мы мыслящие существа.
«У меня была интуиция, что язык критически важен для сложного мышления. Я считала, что у человека есть особый механизм, идеально подходящий для обработки иерархических структур», — рассказывает она.
А язык как раз является иерархией: буквы складываются в слова, те — в предложения, и так далее. Она решила:
«Я найду в мозге участок, который обрабатывает иерархии языка».
Она знала, что лобная кора мозга (в частности, левая её часть) участвует в языке, логике, планировании и других функциях — и надеялась найти там этот участок. Но:
«Я искала доказательства существования такой области — и не нашла. Есть чёткое разделение между участками мозга, обрабатывающими иерархии в языке, и теми, что делают это в математике или музыке».
Проще говоря, не существует одного «центра иерархического мышления» — есть много специализированных систем. В 2024 году Федоренко соавторствовала статье в журнале
Nature, в которой суммировала 15 лет своих исследований: язык и мышление — это отдельные, не зависящие друг от друга системы мозга.
Изучая разделение
В интервью Федоренко описывает два метода, подтверждающих, что мышление и язык обрабатываются отдельно.
Метод первый: работа с пациентами с афазией
Афазия — это нарушение языковых функций, возникающее из-за повреждений мозга (инсульт, травма, опухоль и т.д.). В тяжёлой форме — глобальной афазии — человек может полностью утратить способность понимать и использовать язык.
Но остаётся вопрос: могут ли такие люди всё ещё думать?
«Мы просим таких пациентов решать логические задачи, выполнять тесты на социальное мышление — всё это без языковых инструкций, поскольку они больше не могут их воспринимать», — говорит Федоренко.
Опыт работы с младенцами и животными позволил разработать системы невербальных инструкций. И результаты показали: да, даже с тяжёлой афазией люди способны решать математические задачи, логические головоломки и прогнозировать мысли других людей.
Особенно интересным стал недавний эксперимент (март 2024 года, Университет Индианы), где у 78% участников с хронической афазией наблюдался внутренний монолог — они думали словами, несмотря на тяжёлое повреждение языковой функции. Причём степень афазии почти не влияла на наличие «внутренней речи».
Иными словами, афазия нарушает не мышление, а доступ к словам — интеллект сохраняется.
Метод второй: нейровизуализация
С помощью МРТ учёные наблюдают, какие участки мозга активны при разных задачах. Но сначала нужно точно определить «языковые зоны».
«Я потратила первые годы своей карьеры на то, чтобы научиться точно определять языковые области в каждом конкретном мозге», — говорит она.
После этого можно было сравнить активность этих зон при выполнении языковых и неязыковых задач.
«Мы просим участников решить задачи на логику, судоку, планирование и наблюдаем: участвуют ли языковые зоны? Нет. При решении таких задач языковые области молчат».
То есть язык и мышление — действительно разные процессы в мозге.
А зачем тогда нам язык?
Федоренко объясняет: язык развился как средство передачи знаний. До появления письменности знание передавалось устно — через сказания, мифы, поэмы вроде Вед.
«То, что я делаю сейчас — передаю вам знание. У вас была неполная версия, а теперь — обновлённая. Язык — это почти как телепатия. Мы не можем читать мысли, но можем передавать их словами».
Подумайте: сколько всего вы узнали из слов и текста — а не из личного опыта?
Язык помогает не только в обучении, но и в сотрудничестве, развитии общества, эмоциональной близости. Он не требуется для мышления, но невероятно важен для жизни.
Что делает нас людьми?
Так если язык не основа разума, что тогда? Федоренко считает, что нет одного «золотого элемента». Всё сложнее.
«В ходе эволюции у людей увеличилось множество участков коры мозга. Не один, а целая совокупность систем стали сложнее и заняли больше места, что позволило появиться более сложному поведению и мышлению».