Кино и книги

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Сравнение текстов двух повестей полностью подтверждает обвинение.
Ф. Энсти «Медный кувшин»: «У меня была родственница, Бидия-эль-Джемаль, которая обладала несравненной красотой и многообразными совершенствами. И так как она, хотя и джиннья, принадлежала к числу верных, то я отправил послов к Сулейману Великому, сыну Дауда, которому предложил ее в супруги. Но некий Джарджарис, сын Реджмуса, сына Ибрагима — да будет он проклят навеки! — благосклонно отнесся к девице и, тайно пойдя к Сулейману, убедил его, что я готовлю царю коварную западню на его погибель».
Хоттабыч же поминает Джирджиса настолько часто, что автор над этим даже стебется:
— Пойдем погуляем, о кристалл моей души, — сказал на другой день Хоттабыч.
— Только при одном условии, — твердо заявил Волька: — при условии, что ты не будешь больше шарахаться от каждого автобуса, как деревенская лошадь… Хотя, пожалуй, я напрасно обидел деревенских лошадей: они уже давно перестали бояться машин. Да и тебе пора привыкнуть, что это не джирджисы какие-нибудь, а честные советские двигатели внутреннего сгорания».
Сходство имен несомненно. Но возникает один вопрос: если Лагин спер Джирджиса у Энсти, откуда тот взял своего Джарджариса? Сам придумал?
Нет.
На самом деле оба автора активно использовали текст "1000 и одной ночи". Энсти работал с переводом «Тысячи и одной ночи», выполненном Эдвардом Уильямом Лейном, который вышел в 1841 г. трехтомным изданием. Так, вышеупомянутый Велигорский сообщает, что "Из «Сказки о рыбаке» в изложении У. Лейна, помимо основной коллизии ... Ф. Энсти заимствует некоторые обороты для речи своего джинна Факраша, например, упоминание Джарджариса или Сулаймана, сына Давуда".
Но здесь он ошибается. Лейновский трехтомник был переведен на русский язык еще до революции Людмилой Петровной Шелгуновой, и, на наше счастье, этот перевод был переиздан издательством "Алгоритм" совсем недавно, в 2020 году.


Открываем главу "Рыбак", смотрим - никакого Джарджариса там нет. Но если пролистать чуть дальше, то в главе "Второй царственный нищий" читаем: "Отец выдал меня за сына моего дяди, но в вечер моей свадьбы, во время пиршества, шайтан по имени Джарджарис похитил меня".
Я уже говорил, что Энсти при написании "Медного кувшина" активно использовал текст "1000 и одной ночи". Настолько, что и сам не избежал обвинений в плагиате. Так, американский издатель даже прислал автору вырезку рецензии из одного нью-йоркского журнала с со следующим вердиктом: «Один парень, поумнее Энсти, рассказал эту историю в сказке из «Тысячи и одной ночи» тысячу лет назад, и получилось это у него куда лучше».
Энсти действительно заимствовал из арабских сказок достаточно много сюжетных ходов, причем использовал не только "Сказку о рыбаке". Тот же Велигорский пишет: "При этом очевидно, что Энсти вдохновлялся не только «Сказкой о рыбаке», но и по меньшей мере «соседними» историями; так, сюжет о превращении в мула (главы XI–XIII) он заимствует из предыдущей сказки – «Рассказ о третьем старце и муле», где также фигурирует джинн [см.: Lane 1841, 56–58].



Так, может, и Лагин своего Джирджиса не у англичанина подрезал, а в первоисточнике позаимствовал?
Пользовался ли он сказками "1000 и одной ночи"?
Еще как!
Например, Екатерина Дайс в статье "Остановивший Солнце. Мистериальные корни «Старика Хоттабыча»" прямо говорит о многочисленных заимствованиях устойчивых оборотов из арабских сказок:
"В речи старика Хоттабыча встречаются откровенные отсылки к этим сказкам, например: «И случилась со мной – апчхи! – удивительная история, которая, будь она написана иглами в уголках глаз, послужила бы назиданием для поучающихся. Я, несчастный джинн, ослушался Сулеймана ибн Дауда – мир с ними обоими! – я и брат мой Омар Хоттабович». Один из фрагментов-первоисточников в «Тысяче и одной ночи»: «Клянусь Аллахом, о брат мой, твоя честность истинно велика, и рассказ твой изумителен, и будь он даже написан иглами в уголках глаза, он послужил бы назиданием для поучающихся!».
При этом Лагин работал, разумеется, не с трехтомником Лэйна, а с академическим переводом этих сказок на русский язык, сделанным М. Салье и издававшимся как раз в период работы над "Хоттабычем".
Ну-ка, открываем главу "Второй царственный нищий", у Салье она называется "Рассказ второго календера". Как там Джарджариса зовут? Цитирую: "Он выдал меня за сына моего дяди, и в ночь, когда меня провожали к жениху, меня похитил ифрит по имени Джирджис ибн Раджмус, внук тетки Иблиса, и улетел со мною и опустился в этом месте".
А теперь - "Хоттабыч", знаменитый эпизод похода Вольки и древнего джинна в кино, появление поезда на экране и позорное бегство Хоттабыча:


— Чего ты кричал? Чего ты развел эту дикую панику? — сердито спросил уже на улице Волька у Хоттабыча.
И тот ответил:
— Как же мне было не кричать, когда над тобой нависла страшнейшая из возможных опасностей! Прямо на нас несся, изрыгая огонь и смерть, великий шайтан Джирджис ибн Реджмус, внук тетки Икриша!
— Какой там Джирджис! Какая тетка? Самый обычный паровоз!".
Как мы видим - совпадение практически дословное, разве что Иблиса на Икриша поменяли. Похоже, советские цензоры, опасаясь за целомудрие советских пионеров, не решились поставить рядом слова "тетка" и "Иблиса".
Если серьезно, то очень похоже, что, когда обоим авторам потребовалось как-то назвать главного врага джинна, они полезли в текст "1000 и одной ночи" в поисках какого-нибудь злого духа. А шайтан в этом томе только один - тот самый Джирджис-Джарджарис.
Перехожу к выводам.
Мы не можем сказать с уверенностью - читал ли автор "Старика Хоттабыча" книгу "Медный кувшин", а сравнение текстов повестей, на мой взгляд, не подтверждает мнения о "заимствовании целых эпизодов". Бесспорно совпадает только завязка - главный герой открывает некий сосуд и в современном мире появляется древний джинн.
Но, извините, сюжет "лох педальный случайно вызывает могущественного демона" является вечным, и раз за разом повторяется в искусстве как минимум со времен Средневековья (гуглить "ученик чародея/Der Zauberlehrling"). Не случайно в русском языке словосочетание "выпустить джинна из бутылки" стало поговоркой. Так мы, извините, в плагиаторы зачислим и англичанина Роберта Лисона, чью повесть "Джинн третьего класса" о волшебном духе, выпущенном школьником из пивной банки, я читал еще подростком.



И нашего родного Владимира Семеновича Высоцкого, с его песней про вылетевшего из бутылки джинна, у которого "кроме мордобития - никаких чудес!".
Но в процессе исследования выяснилась другая интересная вещь. Хотя заимствований текста друг у друга обнаружено не было, тексты сказок "1000 и одной ночи" оба автора использовали самым активным образом.
У меня нет под рукой английских оригиналов, поэтому о степени не сюжетного (которое бесспорно), а текстового заимствования Ф. Энсти я сейчас судить не могу. Но вот Лазарь Лагин совершенно сознательно делал "пасхалки для просвещенных", просто нашпиговав "Хоттабыча" раскавыченными цитатами из "1000 и одной ночи".
Сравните сами. Вот абзац "Сказки о рыбаке" из классического 12-томника с академическим переводом Михаила Салье:
«Знай, о рыбак, – сказал ифрит, – что я один из джиннов-вероотступников, и мы ослушались Сулеймана, сына Дауда, – мир с ними обоими! – я и Сахр, джинн. И Сулейман прислал своего везиря, Асафа ибн Барахию, и он привёл меня к Сулейману насильно, в унижении, против моей воли. Он поставил меня перед Сулейманом, и Сулейман, увидев меня, призвал против меня на помощь Аллаха и предложил мне принять истинную веру и войти под его власть, но я отказался. И тогда он велел принести этот кувшин и заточил меня в нем".
А теперь - "Старик Хоттабыч". Во время путешествия по Арктике Волька Костыльков и Жена Богораз нашли кувшин с братом Хоттабыча, "любезным Омаром", оказавшимся препротивным поганцем.


– Знай же, о недостойный юнец, что я один из джиннов, ослушавшихся Сулеймана ибн Дауда (мир с ними обоими!). И Сулейман прислал своего визиря Асафа ибн Барахию, и тот привёл меня насильно, ведя меня в унижении, против моей воли. Он поставил меня перед Сулейманом, и Сулейман, увидев меня, приказал принести этот кувшин и заточил меня в нём…
– Правильно сделал, – тихо прошептал Женя на ухо Вольке.
– Что ты там шепчешь? – подозрительно спросил старик.
– Ничего, просто так, – поспешно отвечал Женя.



Если хотите знать мое мнение - все эти споры о плагиате мимо кассы.
Авторы всегда заимствовали и всегда будут заимствовать друг у друга сюжетные ходы - их не так много. Значение имеет только одно - не кто у кого спер, а появилось в итоге яркое самостоятельное произведение или все ограничилось унылым подражательством.
Авторы "12 стульев" признавались, что позаимствовали фабулу своего произведения из рассказа Конан-Дойля "Шесть Наполеонов". Но они сделали абсолютно самобытный роман, и кто вспомнит того Холмса, читая про похождения Бендера и Кисы?
А какое-нибудь проходное фэнтези или "боярка" с "Автор.Тудей" формально сюжет не заимствовало, но по сути - неотличимо от тысяч других таких же эпигонских книжек с отчетливо картонным привкусом.
Получилось ли у Лагина?
Бесспорно. Причем не один раз.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZM637y9ZqzJjHtch?from_site=mail
Из фильма «Место встречи изменить нельзя» вырезано почти два часа экранного времени. Что в итоге не увидели зрители?

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZiezzZLI0UM4Db35?from_site=mail
Да прибудет с тобой сила! 10 нетривиальных фактов о саге «Звездных войн»

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZPwVHkAVmgUa0Yfe?from_site=mail
"Оппенгеймер": Правда или вымысел? Реальность против Голливуда

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/YLcqmqsQ0Fe7OIZK
Как книга, написанная при Иване Грозном, стала одним из самых экранизуемых романов

2 июня 2021
47K прочитали




Этот роман был написан в XVI веке, во времена Ивана Грозного, но и сегодня он остается одним из самых экранизируемых в мировом кинематографе. Причина проста: «Путешествие на Запад» - а именно о нем идет речь – был, наверное, первым фэнтези в мировой культуре.





В этой книге монах Сюаньцзан идет в Индию за священными буддистскими текстами в очень необычной компании. Она состоит из трех раскаявшихся и ставших монахами демонов: вспыльчивого и хвастливого царя обезьян Сунь-Укуна,


прожорливого и похотливого человеко-свиньи Чжу Бацзе



и туповатого и молчаливого Ша Сена, который раньше был речным демоном-людоедом.


При этом под седлом у священника – превратившийся в лошадь младший сын царя драконов, сначала осужденный на смерть, но потом отправленный служить Сюаньцзану.



Все их путешествие состоит из драк с другими демонами, попаданий в плен и освобождений из плена, попыток демонов съесть священника, попыток демонесс переспать с ним, превращений, полетов на облаках и телепортаций на Небеса, чтобы нажаловаться на обидчиков богам и тому подобных событий.


Стоит ли удивляться, что роман стал бешено популярен в Восточной Азии и героев этой книги все китайцы и жители близлежащих стран знают с детства, как мы – Колобка, Евгения Онегина или кота Бегемота.



В немалой степени этой популярности способствовали многочисленные экранизации, ведь «Путешествие на Запад» - одна из самых любимых кинематографистами книг.


Все началось с немого фильма 1927 года «Пещера шёлковой паутины» - и пошло-поехало.



Неисчисляемое количество фильмов, 25 сериалов, мотивы «Путешествия на Запад» использованы в 36 видеоиграх.


Что только не снимали по этой книге! Гонконгские эротические фильмы, два масштабных китайских сериала – 52-серийный и 66-серийный, вышедших один из другим, японская культовая манга «Саюки» и многочисленные аниме, снятые на ее основе, герои которой едут на запад на джипе,



корейская дорама «Корейская одиссея», где действие книги перенесено в современность,


многомиллионные блокбастеры Стивена Чоу



и классические детские мультфильмы 60-х…


Хватает и книжных вариаций на тему романа – графический роман Джин Луен Янг «Рожденный китайцем» и серия книг для детей Тодда Де Бониса «Дочь короля обезьян» - про девочку-подростка, узнавшую, что она дочь Сун Укуна, серия фантастических романов Кайли Чан «Темные небеса», «Путешествие в Удан» и «Небесная битва», философские переосмысления романа в книге Марка Зальцмана «Смеющаяся сутра» и многое-многое другое.



В этом списке не хватало только российской версии – и вот она появилась. Это серия книг «Куда идем мы…» Сергея Волчка, в которой события романа перенесены в постапокалиптический мир и изложены в жанре ЛитРПГ.


Читайте классический роман на русском языке и в новых декорациях здесь - https://author.today/reader/128812

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZlxH_kKVkjPi18_E
КОГДА ЗАМОЛЧАЛА МЕЧТА: ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С НАУЧНОЙ ФАНТАСТИКОЙ НА РУБЕЖЕ СЕМИДЕСЯТЫХ ГОДОВ ХХ ВЕКА?

2 июня
3,2K прочитали








Боб Эглтон. Изображение взято из открытых источников

Если внимательно присмотреться к истории научной фантастики, то обнаруживается один удивительный факт. До конца 1960-х годов прошлого века она развивалась в позитивном ключе, вне зависимости от того, в стране с каким политическим строем проживали писатели, а затем - как отрезало. Фантастика не просто перестала звать вперед, она отказалась от своей сущности - литературы о путях познания - превратившись в поле для более менее удачных литературных экспериментов. Да, в художественном смысле НФ порой значительно выросла, но... потеряла немалую долю своих читателей. Дабы не быть голословными, обратимся к фактам. Посмотрим, какую творческую эволюцию претерпели писатели, которые были и остаются столпами научной фантастики, кумирами миллионов.


Грей Морро. Иллюстрация к роману Роберта Хайнлайна "Луна - суровая хозяйка". Изображение взято из открытых источников

Роберт Энсон Хайнлайн (1907-1988) пришел в фантастику в конце тридцатых годов ХХ века. Первым опубликованным произведением стала новелла "Линия жизни" (Life-Line; 1939). Первым романом "Шестая колонна" (Sixth Column; 1941). С первых же своих произведений Хайнлайн во-первых, продемонстрировал высокое литературное мастерство, во-вторых, интерес к теме будущего, в-третьих, веру в моральную силу человека, способного на многое ради свободы и правды. Особенно ярко талант писателя проявился в цикле произведений для подростков, над которым он трудился более десятилетия. В нашей стране Роберт Хайнлайн стал известен и любим благодаря роману "Пасынки Вселенной" (Orphans of the Sky; 1941-1963), на русском языке впервые опубликованном в журнале "Вокруг света" в 1977 году.


Николай Гришин. Иллюстрация к роману Роберта Хайнлайна "Пасынки Вселенной". Изображение взято из открытых источников

Советские читатели, с восторгом следившие за приключениями героев романа и не предполагали, что американский писатель давно уже отказался от того, что было сильной стороной его творчества - острого сюжета, парадоксальной идеи, переворачивающей банальные представления о человеке и его роли в Мироздании и веры в силу логарифмической линейки, ради многословных, сюжетно рыхлых, полных авторского самолюбования повествований. Последним истинно хайнлайновским произведением стал роман "Луна - суровая хозяйка" (The Moon Is a Harsh Mistress; 1966), а уже в 1970 выходит роман "Не убоюсь я зла..." (I Will Fear No Evil), задуманный автором как последний и написанный явно не для того, чтобы развлечь читателя. Надо сказать, что за последним романом выйдет еще девять, из них три посмертно.


Юрий Макаров. Иллюстрация к роману Аркадия и Бориса Стругацких "Обитаемый остров". Изображение взято из открытых источников

Следующий пример. Писатели, жившие совсем в другой стране и общественных условиях. Аркадий Натанович Стругацкий (1925-1991), Борис Натанович Стругацкий (1933-2012). Начиная с конца пятидесятых знаменитый писательский дуэт много и охотно писал о будущем, создав основной корпус произведений, ныне отнесенных к условному циклу "Мир Полудня". В середине шестидесятых Братья принялись экспериментировать, создавая произведения, насыщенные социальной критикой и пронизанные пессимизмом: "Улитка на склоне" (1965), "Второе нашествие марсиан" (1966), "Сказка о Тройке" (1967). С темой будущего они еще не готовы были расстаться и периодически к ней возвращались, но произведения их становились все мрачнее.


Андрей Карапетян. Иллюстрация к повести Аркадия и Бориса Стругацких "Понедельник начинается в субботу". Изображение взято из открытых источников

Они словно постепенно перебирались по ту сторону, придуманной ими Железной Стены - из мира Гуманного Воображения в Мир Страха Перед Будущим. Даже Мир Полудня, который казался таким безоблачным в ранних произведениях, теперь оттенен катастрофой на Радуге в повести 1962 года "Далекая Радуга", а веселые и добрые коммунары перестают быть собою, столкнувшись с ужасами средневековых обществ, вроде того, что царит на Сауле, в повести "Попытка к бегству" (1962) или в Арканаре, в повести "Трудно быть богом" (1963). Роман 1968 года "Обитаемый остров" или повесть "Парень из преисподней" (1974) недвусмысленно подчеркивают, что вся мощь коммунистической Земли ничто перед жестокой реальностью социумов, где ложь, насилие, тотальная промывка мозгов норма жизни.


Игорь Блиох. Иллюстрация к роману Ивана Ефремова "Час быка". Изображение взято из открытых источников

Не менее пессимистически на человечество стал смотреть и другой советский классик, Иван Антонович Ефремов (1907-1972). После трех оптимистических полотен, посвященных далекому будущему человечества - романа "Туманность Андромеды (1957), повести "Сердце Змеи" (1959) и рассказа "Пять картин" (1965) - писатель создает роман "Час быка" (1968) - мрачный реквием, придуманному им миру будущего. Экипаж ЗПЛ (звездолета прямого луча) "Темное пламя" сталкивается на планете Торманс (Ян-Ях) с тоталитарным обществом, созданном выходцами с Земли. Коммунары Ефремова, как и коммунары Стругацких оказываются одинаково бессильны перед силой инферно, поглотившего "инопланетные" общества практически без остатка. Сама по себе мораль коммунизма не работает и потому со злом приходится бороться его же оружием - насилием и ложью.


Теодор Ротрекл. Иллюстрация к роману Станислава Лема "Астронавты". Изображение взято из открытых источников

Любопытно, что разочарование в будущем, которое разрешит все проблемы настоящего, независимо от изначальных политических убеждений, поразило авторов по обе стороны океана как-то в одночасье. Словно ведущие фантасты планеты вступили друг с другом в тайный сговор. Посмотрим на творчество писателя, который занимал промежуточное положение между Западом и Востоком. Речь идет о Станиславе Германе Леме (1921-2006). Начиная с конца сороковых годов и до 1964 он выпускал романы, повести, рассказы, события которых перенесены в будущее. И если в романах "Астронавты" (Astronauci; 1951) и "Магелланово облако" (Obłok Magellana; 1955) писатель не скрывает о том, что действие происходит в мире победившего коммунизма, то в последующих произведениях о социально-политическом строе, в котором живут его люди будущего, он умалчивает.


Петр Пинкисевич. Иллюстрация к роману Станислава Лема "Магелланово облако". Изображение взято из открытых источников

Однако нас интересует не причина, по которой польский писатель исключил слово "коммунизм" из своих текстов, а то, почему к концу шестидесятых он тоже резко отказался от темы будущего, как такового? В 1964 году выходит роман "Непобедимый" (Niezwyciężony) и все, если не считать последнего романа "Фиаско" (Fiasko; 1986), где автор отчасти вернулся к условной эпохе своего сквозного персонажа Пиркса, правда, погибшего еще до начала повествования. Даже действие таких сатирических романов, как "Футурологический конгресс" (Kongres futurologiczny. Ze wspomnień Ijona Tichego; 1971), "Осмотр на месте" Wizja lokalna; 1982) и "Мир на Земле" (Pokój na Ziemi; 1985) если и происходит в будущем, то оно почти ничем не отличается от настоящего.


Н. Раковская. Иллюстрация к роману Фрэнсиса Карсака "Бегство Земли". Изображение взято из открытых источников

Примерно в этот же период времени, перестал экспериментировать с моделями будущего и французский писатель Франсис Карсак (1919-1981), весьма популярный в нашей стране. Будущему посвящены его романы "Бегство Земли" (Terre en fuite; 1960), "Львы Эльдорадо" (La vermine du lion; 1967), "Этот мир - наш" (Ce Monde est nôtre) "Наша родина - космос" (Pour patrie l’espace) 1962 года. И хотя фантастика Карсака во многом американизирована, но в лучших его произведениях чувствуется работа человека мыслящего вне стандартных клише. В частности произведений, по масштабу подобных роману "Бегство Земли" в мировой фантастике не так уж и много.


Галина Бойко, Игорь Шалито. Иллюстрация к роману Урсулы Ле Гуин "Планета Роканнона". Изображение взято из открытых источников

К концу шестидесятых, в начале семидесятых фактически ушла из НФ Урсула Крёбер Ле Гуин (1929-2018), переключившись на фэнтези и странные романы, жанровая принадлежность которых трудноопределима. Великий классик НФ Айзек Азимов (1921-1992) с начала семидесятых предпочитал разрабатывать старую жилу "Основания" (Foundation) и писать для детей, нежели прокладывать новые пути в будущее. В советской фантастике процесс отказа от футуристической тематики оказался отложен до начала девяностых, но с конца шестидесятых, знаковых произведений, которые бы поддерживали в читателе веру в то, что настанут лучшие времена, тоже не осталось. Пессимизм и страх перед наукой и последствиями ее применения на практике стали активно просачиваться и в нашу литературу.


Юрий Макаров. Иллюстрация к роману Сергея Павлова "Лунная радуга". Изображение взято из открытых источников

Весьма знаковыми в этом смысле стали произведения Сергея Ивановича Павлова (1935-2019). Речь идет о дилогии "По черному следу" (1976), "Мягкие зеркала" (1983), составившие роман "Лунная радуга". Казалось бы вполне благополучное будущее, люди активно осваивают Внеземелье, но проблема в том, что и Внеземелье осваивает их. Такого уровня тревоги за будущее прежде советская фантастика себе позволить не могла. Не все в порядке с освоением космоса и в творчестве Евгения Яковлевича Гуляковского (1934-2017), особенно ярко это показано в романах "Сезон туманов" (1979) и "Долгий восход на Энне" (1984). Герой этой дилогии инспектор Ротанов сталкивается с проблемами, которые не разрешить, прибегая лишь к служебным инструкциям. Под угрозой сама идея колонизации других миров.


Евгения Стерлигова. Иллюстрация к роману Евгения Гуляковского "Сезон туманов". Изображение взято из открытых источников

Так что же случилось с научной фантастикой в конце шестидесятых, в начале семидесятых? Почему писатели, чье воздействие на умы трудно переоценить, вдруг перестали интересоваться будущим - как пространством возможностей для человечества. Если причина в разочаровании в научно-техническом и морально-этическом прогрессе, то почему оно посетило столь разных людей, живущих в разных странах и в разных общественных условиях причем - практически одновременно? Казалось бы именно в конце шестидесятых наиболее активно осваивался космос, стремительно развивалась кибернетика и ядерная физика. В международных отношениях наметилась разрядка, отступила угроза атомной войны. А научная фантастика ответила на это пессимизмом. Может быть потому, что писатели вдруг почувствовали - дальше будет только хуже?

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/video/watch/6662ba16...21732416.10885

[АллатРа]

Тайное влечение (Россия, 2024) фильм
много интересных упражнений на актерское искусство

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZiZYyk_Iy3yp1q5U
Как снимали фильм "Гений": 11 интересных фактов о фильме

23 апреля
221K прочитали




Буквально две недели назад я пересматривал фильм "Гений" (1992) с Александром Абдуловым в главной роли. Мне всегда нравился этот замечательный актер, и я с удовольствием смотрел и смотрю фильмы с его участием.





Так вот, пока я пересматривал фильм "Гений", меня посетила идея написать статью о том, как снимали эту культовую ленту, тем более, что мне самому было очень интересно об этом узнать.
1. Сценарий для будущего фильма "Гений" родился в голове сценариста Игоря Агеева после просмотра репортажа о гениальном советском инженере и изобретателе, который влачил жалкое существования, обклеив стены своего туалета авторскими свидетельствами, которые выдавали ему за его созданные изобретения.


Игорь Агеев (сценарист)

История этого инженера, а также других подобных гениев, которые оказались не нужны собственной стране в годы "Перестройки", натолкнула Агеева на написание сценария про такого же советского инженера, который решил не мириться с несправедливостью, а используя свой гениальный ум и различные приборы, выманивать деньги у различных бизнесменов, бюрократов и жуликов, параллельно держа овощную палатку, за что он и получает прозвище "Картофельный папа".
2. Когда сценарий к фильму попал в руки режиссеру Виктору Сергееву, то тот был просто в восторге. Ему очень понравился нестандартный подход Агеева, так как раньше образы милиционеров и бандитов были всегда однозначными. А в новом сценарии Агеев предложил посмотреть на преступника под другим углом, что не могло не заинтересовать.


Виктор Сергеев (режиссер)

Более того, вся фишка заключалась в том, что Сергей Ненашев (Александр Абдулов) не был классическим преступником. Сергей представлен как любящий отец и как кооператор, который никогда не обманывает простых людей.
Кстати, сам Виктор Сергеев появился в небольшом эпизоде в самом начале фильма.


3. Сценарист Игорь Агеев сразу предложил на роль Сергея Ненашева Александра Абдулова, но режиссер Виктор Сергеев был против его кандидатуры. В этой роли он видел Андрея Соколова. Дело в том, что Абдулов считался покорителем женских сердец, и для такого фильма (как считал режиссер) он просто не подходил.



Но когда Абдулов приехал на пробы, то Виктор Сергеев убедился, что Абдулов - это не просто дамский угодник, а действительно настоящий актер.
4. Ларису Белогурову изначально не хотели брать на роль Насти. Мало того, что у нее было мало актерского опыта, так ей еще и было уже 30 лет, тогда как ее героине по сценарию было всего 20 лет. Но за актрису вступился сам режиссер, и ему удалось убедить всех, что Белогурова как никто другой подходит для этой роли.


5. Когда Сергею Проханову предложили сыграть роль Костика, то актер тут же согласился, так как давно мечтал сыграть негодяя. Кроме того, Проханов и Абдулов были добрыми друзьями, поэтому у них никогда не возникало проблем во время съемок.
Кстати, Проханов снимался в фильме в собственной одежде, которую ему привезла теща из заграницы.



Роль Костика прославила Сергея Проханова, правда не с той стороны, с какой бы ему хотелось. В 90-е многие криминальные элементы, увидев актера, тут же тащили его в ресторан, чтобы выпить с ним и пообщаться, что очень не нравилось самому Проханову. Примерно также было и Сергеем Мурзиным, сыгравшим авторитета "Круглого" в фильме "Брат". Правда, в братки ко всему прочему, еще подарили Мурзину автомобиль.
6. Абдулов был еще тем любителем импровизировать. И некоторые такие импровизации попали в итоговый вариант фильма. Взять хотя бы цитату Ленина, которую он приподнес в шуточном ключе, добавив отсебятины: "Что нам говорил дедушка Ленин? Учиться, учиться и учиться. И тогда у тебя будет много денежков".


И да, та самая фраза "Страна непуганых идиотов", которую произнес Абдулов, сидя на дереве, также не была прописана в сценарии. Тем не менее режиссер вставил ее в фильм, а в последствии она очень неплохо популяризировалась.
Ну и в довесок, сцену, где Ненашев появляется перед милицией без штанов, предложил именно Александр Абдулов. И как рассказывали актеры, которые играли милиционеров, им потребовалось много усилий, чтобы сдержать вырывающийся смех. В принципе, даже на лице Юрия Кузнецова было видно, что он ел-еле сдерживает свою улыбку.



7. Как мы все помним, предатель Костик в конце фильма все же жертвует собой ради друга и его близких. Причем изначально такого поворота не было прописано в сценарии. На этой сцене настоял лично актер Сергей Проханов, который и сыграл Костика. По его мнению зло должно было быть наказано.
8. Основные съемки фильма проходили в Ленинграде, но начальные сцены были сняты в Одессе.
Съемки сцены, где подельники Ненашева ищут клиентов, чтобы втюхать им антенны, проходили на сенном рынке в Ленинграде. Но чтобы не привлекать лишнего внимания, все эти съемки велись с помощью скрытой камеры.


Ну и конечно же нельзя было не отметить и московские съемки. Съемочная группа заглянула на реальное мероприятие московской элиты (благотворительный музыкальный фестиваль "Задворки"), чтобы показать, в каких кругах вертится Сергей Ненашев. Здесь мы можем увидеть и Олега Газманова, и Андрея Макаревича, и Леонида Ярмольника, и даже тогдашнего мэра Москвы Юрия Лужкова.



Съемки фильма на этом мероприятии, кстати, обеспечил сам Александр Абдулов, ведь он был одним из организаторов данного фестиваля.
9. В роли лучшей подруги и коллеги Насти снялась Мария Смоктуновская - дочь Иннокентия Смоктуновского, который сыграл в этом фильме главного антагониста по прозвищу "Принц".


Несмотря на то, что роль у Марии была небольшая, она основательно к ней готовилась, и даже несколько раз посещала курсы парикмахеров, чтобы суметь изобразить парикмахера в кадре.
По ее словам, ей было очень сложно, так как отец, с которым она репетировала свою сцену, то и дело критиковал ее. Но зато после премьеры он ее даже похвалил.
10. Во время штурма дачи Принца в съемках были задействованы реальные бойцы ленинградского ОМОНа.



11. Встреча Ненашева с Принцем проходила в гостинице "Ленинград", располагавшаяся на Пироговской набережной. В том же 1991 году гостиница была переименована в "Санкт-Петербург", а спустя некоторое время (в том же году), в гостинице случился крупный пожар, результате которого не стало более 15 человек.
Естественно, чтобы получить максимальное удовольствие от просмотра фильмов, нужно смотреть его на качественном телевизоре. Поэтому, я бы рекомендовал вам присмотреться к телевизору Samsung UE50AU7500UXCE. Благодаря технологии PurColor, вы не просто будете смотреть кино, а сможете ощутить себя участником событий, происходящих на экране. А интеллектуальный апскейлинг до 4K позволит вам смотреть контент с низким разрешением в сверхчетком высоком разрешении 4K.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/Zn6n6XsBiACv7sMv
Антисталинская повесть И. Ефремова «Путешествие Баурджеда» пролежала в редакции целых 8 лет, до тех пор, пока не умер Сталин

28 июня
1,8K прочитали




Как известно, историко-приключенческая дилогия Ивана Ефремова «На краю Ойкумены» состоит из двух частей – повести «На краю Ойкумены» (1949 г.) и повести «Путешествие Баурджеда» (1953 г.). Интересно, что оба произведения были написаны почти одновременно – в 1945 году, но первая часть - «Путешествие Баурджеда», написанная раньше второй части – «На краю Ойкумены», - вышла только после смерти Сталина. Дело в том, что Ефремов в «Путешествии» так сильно раскритиковал авторитарный режим древнеегипетских фараонов, что редакторы, усмотрев в этом аналогию со сталинским СССР, решили книгу попридержать. Именно поэтому первая часть дилогии вышла через четыре года после публикации второй и через 8 лет после написания. Также интересно, что отдельной книгой повесть «Путешествие Баурджеда» в СССР выходила только один раз, а потом один раз в Польше (1955 г., на польском языке), и всё. С тех пор она входила только в дилогию и выдержала в этом качестве девять советских переизданий.




Обложки книг двух отдельных изданий повести И. Ефремова "Путешествие Баурджеда" - советское 1953 года и польское - 1955-го

Не все книги Ивана Ефремова я прочитал, хотя в детстве мне их давали читать, а сегодня я их имею в своей библиотеке. Например, не по зубам мне оказалась «Туманность Андромеды», за 50 лет я ее так и не прочитал, хотя собрал почти все советские издания этого романа, и даже два на украинском языке.
Также не «зашла» мне повесть «Сердце Змеи» - ну не нравятся мне подобные произведения про всяких коммунистических космонавтов, хоть и с участием пришельцев. Кроме того, есть у Ефремова несколько рассказов, которые как бы ни о чем, и я до конца их так и не осилил. Но они есть во всех авторских сборниках и антологиях, то есть считаются популярными.


Иван Ефремов за работой

Но вот написал Ефремов произведение, которое я за свою жизнь перечитывал раз пять, и оно мне не только нисколько не надоедало, но и с каждым разом нравилось все больше и больше. Это повесть «Путешествие Баурджеда» - первое произведение Ивана Ефремова, которое я вообще прочитал, и оно мне запомнилось на всю жизнь.
Нет, никакой Иван Ефремов не фантаст. Фантастика у него так себе, если я захочу прочитать какую-то старую советскую фантастику, то я предпочту скорее А. Казанцева или Г. Мартынова – это настоящие экшн-фантасты сталинско-хрущевской эпохи, и если не обращать внимание на некоторые моменты идеологического свойства, то их романы читаются шикарно даже сегодня.


И. Ефремов, "Путешествие Баурджеда", 1953 г., изд-во "Молодая гвардия", 90 тысяч экз.

А вот Иван Ефремов – шикарный историк, и все три его исторических произведения – «На краю Ойкумены», «Путешествие Баурджеда» и «Таис Афинская» - тоже шикарные. Не скажу, конечно, что это лучшие исторические романы в мире, или вообще какие-то гениальные, но то, что они захватывающие сверх всякой меры – это бесспорно.
Итак, где-то в середине 70-х, когда я был уже старшеклассником, или около того, мне в руки попалась не очень тонкая книжонка с древнеегипетским кораблем на обложке, очень старая, затрепанная, да и картинок в ней было мало. Зато на форзаце была изображена карта какого-то путешествия древних мореходов куда-то на юг Африки, и меня это сильно заинтриговало. Я начал читать книгу, и не смог от нее оторваться.


Форзац книги "Путешествие Баурджеда", 1953 г., на котором помещена карта описанного в книге путешествия

Не буду пересказывать сюжет повести, а только приведу рецензию на нее, появившуюся в старом советском журнале «Знание – сила» в 1954 году. Очень грамотно составлена эта рецензия, несмотря на то, что писалась она еще в те времена, когда даже исторические тексты должны были содержать рассуждения о социалистическо-коммунистической диалектике (ну, как-то так).
Суть повести раскрыта, но очень изящно скрыты детали. Впрочем, произведение больше приключенческое, а все детали, на которых обычно базируется любое приключенческие произведения, в рецензиях нет никакого смысла рассматривать, а то получится просто переписывание текста своими словами..
Вот таким образом, чтобы не пересказывать сюжет повести «Путешествие Баурджеда» своими непрофессиональными словами, я и предлагаю рецензию из популярного журнала, автор которой справился с задачей лучше чем я – раскрыл главное, и скрыл то, что должны раскрывать только читатели произведения.


Заголовок к журнальной рецензии

Журнал «Знание – сила», №6, 1954 г.
ПУТЕШЕСТВИЕ БАУРДЖЕДА
Автор: Л. Воронцов
«Путешествие Баурджеда» - так называется новая повесть писателя И. Ефремова, выпущенная издательством «Молодая гвардия».
В книге рассказывается о событиях, происшедших за много столетий до наших дней, в глубокой древности. В предисловии автор указывает, что повесть написана с целью ознакомления читателей с древним периодом развития культуры - древним царством Египта. Автор задался целью воссоздать представление древних египтян об окружающих их государство странах и показать как расширялись знания о мире и разрушалось старое наивное мировоззрение, закрепленное и поддерживавшееся религией.
Несмотря на сравнительно небольшой объем повести, автору удалось справиться с поставленной задачей.


Обложка журнал "Знание – сила", №6, 1954 г., в котором была помещена рецензия на повесть

Весь познавательный материал, включенный в повесть, органически входит в сюжет и становится живой тканью произведения. Сюжет повести приобретает особый интерес от того, что он основан на точных исторических данных.
Древние египтяне были язычниками. Они поклонялись множеству богов, среди которых было восемь главных: бог солнца Ра, бог знания, письма и искусства Тот и др. Жрецы различных богов постоянно соперничали между собой за влияние на фараонов, которое давало им власть и богатство.


Первая страница рецензии

Молодой фараон Джедефра, возведенный на престол жрецами Ра, неожиданно для них отказался от постройки гигантской пирамиды, которую они настоятельно советовали ему предпринять. «Что может быть лучше постройки новой великой пирамиды? - говорили они. - Народ будет все более убеждаться в ничтожестве своей земной жизни и обратит свои мысли к загробному существованию».
Постройка пирамиды Хуфу, предшественника Джедефры, истощила страну. Народ задыхался под бременем непосильных налогов. Оросительная система пришла в упадок. Все это известно Джедефре, но он глух к страданиям народа и не для облегчения его участи отказывается от сооружения пирамиды. Он хочет возвеличить себя обогащением за счет грабежа других стран и начинает подумывать о том, какие сокровища можно добыть оттуда.


Окончание рецензии

В храмах Тота хранились древние книги знания, и Джедефра обратился за советом к Мен-Кау-Тот, - главному жрецу храма. Хитрый и умный Мен-Кау-Тот, почувствовав возможность укрепиться у власти, открыл Джедефре тщательно скрываемые служителями Toтa сведения о величии окружающего мира. Все жрецы хранили в глубокой тайне знания, которые каким-либо образом попадали к ним и пользовались этими знаниями как козырем в борьбе за установление своего могущества.
Древним египтянам были известны только близлежащие страны, такие как Вават и Иэртет (части современной Нубии). По их представлению океан «Великая дуга» окружал сушу, а за пределами обитаемого мира лежала волшебная страна Пунт. В этой стране, рассказывалось в сказках и легендах, всем живется одинаково хорошо. Мен-Кау-Тот открыл фараону, что мир велик и населен множеством народов. «В покорении Великой дуги - будущее счастье земли Та-Кемт» - гласили старинные письмена, отвечавшие намерениям Джедефры.
(«Земля Та-Кемт» – Черная Земля, так называли древние египтяне свою стран. – прим. ред.).


Титульный лист книги. Переплет, титул и форзацы художника В. Носкова, заставки, концовки и фронтиспис художника Н. Гришина.

Фараон вызвал к себе молодого вельможу Баурджеда, опытного путешественника. «Теперь надлежит тебе следовать в Пунт и быть оком фараона в этой неведомой нам стране духов. Из Пунта надлежит тебе проникнуть еще дальше на юг до пределов земли на берегах «Великой дуги».
Баурджед был крайне удручен приказанием Джедефры... «Неведомый путь в безмерную даль, пугающую страну духов... Что может быть страшнее для сынов Та-Кемт, чем возможность погибнуть на чужбине без погребения по магическим обрядам, обеспечивающим душе вечность. Но он не смел ослушаться Джедефру: фараон живой бог на земле и воля его священна.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Начало первой части повести "Путешествие Баурджеда", 1953 г.

Но вот автор рисует другого человека - кормчего Уахенеба. Несмотря на то, что и его страшит мысль остаться без магического погребения, он по-иному встречает известие о предстоящем плавании. Уахенеб знает жизнь народа, изнемогающего от произвола фараона и чиновников. Побои, непосильная работа, а за недоимки – рабство.
Мечта найти дорогу в страну Пунт питает мужество Уахенеба. «- Я знаю, - говорит он Баурджеду, - давно живет в народе мечта о богатом Пунте, стране, где никто не согнут страхом и голодом, где широка земля и множество деревьев со сладкими плодами. Нет больше страха, как погибнуть в дороге, но не будет и большей славы в веках, если проложить туда пути для сынов черной земли».
Эти слова удивили Баурджеда, но мужество Уахенеба придало ему твердость. Через три недели экспедиция покинула город Белых Стен - Мемфис, столицу Древнего Египта.


Начало второй части повести

Следуя за экспедицией вдоль нильских берегов, автор дает ряд зарисовок жизни Древнего Египта. Вот наказывают раба. Его бьют палками, растянув на горячем песке. Это никого не удивляет, к этому привыкли. Юноша-раб пытается бежать. Пущенной из лука стрелой его убивает сын начальника провинции. И это не вызывает возмущения. Только отец убийцы упрекает сына как нерадивого хозяина.
A вот картина мирной жизни: виноградники. Рабы несут в плетенках, раскачивающихся на палках, кувшины с вином; пастухи гонят стада антилоп, мальчишки загоняют в птичьи дворы журавлей.


Начало третьей части повести

Баурджеду предстояло плыть по Нилу до того места, где река врезалась в пустыню, отделявшую Египет от Красного моря. Отсюда экспедиция должна была пройти по раскаленной пустыне около двухсот километров до гавани Суу (теперь Коссейр на Красном море), где ее поджидали семь кораблей. Здесь и начиналось путешествие Баурджеда в неизвестное.
Шли годы, а об экспедиции не было никаких известий. Давно уже покоился в своей усыпальнице предательски убитый властолюбивыми и мстительными жрецами Ра, фараон Джедефра. По воле этих же жрецов фараоном стал брат Джедефры Хафра. Он затеял постройку гигантской пирамиды, и вновь силы страны были напряжены.
Баурджеда считали погибшим.


Окончание повести "Путешествие Баурджеда" и содержание

Однажды, через семь лет, из гавани Суу был замечен одинокий корабль. Это было все, что осталось от некогда богатой экспедиции. Сам Баурджед выглядел больным, измученным, постаревшим. Большинство его спутников погибло. Среди немногих уцелевших был кормчий Уахенеб.
Холодно встретил Хафра путешественника, но и фараон не был, как прежде, властелином Баурджеда.
«Перед мысленным взором Баурджеда проносились пройденные им земли, бесконечное море, множество виденных им людей разного цвета кожи, разной жизни.
…Величие фараона померкло, фараон не был более богом; впервые предстал он перед Баурджедом только неограниченным смертным властелином своей богатой и могучей, но все же небольшой страны. Впервые почувствовал Баурджед, как мало мог значить фараон во всем большом мире, как ничтожна воля владыки перед ходом жизни этого необъятного мира. Устои обычных понятий рушились...».


Выходные данные книги

Хафра приказал Баурджеду рассказать обо всем, что он видел и узнал.
Страницы, посвященные описанию путешествия, знакомят читателя с древним мореплаванием, они рассказывают о беспомощности древних людей перед силами природы и о том, как постепенно накапливающийся опыт и знания помогали преодолевать грозную стихию. Они знакомят и с лоцией Красного моря и с тем, как, не умея объяснить незнакомые явления, человек приписывал их сверхъестественному, а иногда становился жертвой своего невежества.
Рассказ Баурджеда не мог не произвести впечатления даже на жестокого Хафру, и все же фараона интересовала только возможность наживы.


Вариант книги с темным корешком

Надменная самовлюбленность Хафры вызывала у Баурджеда отвращение. Величие и широта окружающего мира, открывшегося Баурджеду, угрожали божественному величию фараона, и Хафра запретил Баурджеду и его спутникам «рассказывать сказки» о совершенном путешествии.
Жрецы Тота, притесняемые жрецами Ра, предложили впавшему в немилость Баурджеду убежище в своем потайном храме, но и для них он был только орудием в борьбе за власть.


Вариант книги со светлым корешком

В храме Тота, в подземной комнате, на плитах черного диабаза, рабы день и ночь записывали подробную повесть путешествия. Это был мучительный, кропотливый труд. Порча одного иероглифа делала негодной всю плиту и каралась смертью. Баурджед не мог долго оставаться в храме. Бывший знатный царедворец понял, «что даже рабы, сопутствовавшие ему в походе, ближе и дороже ему, чем важные жрецы Тота».
Баурджед тайно покинул храм, но Мен-Кау-Тот не пытался его преследовать, теперь он знал все мельчайшие подробности путешествия, и Баурджед был ему уже не нужен.


Вариант книги с синим корешком

Баурджед отыскал своих друзей, сосланных фараоном на работу в каменоломню. Пользуясь сохранившимся у него перстнем с именем фараона, дававшим власть, он освободил Уахенеба и его товарищей. Это вызвало волнение среди других рабочих, кончившееся восстанием.
Возглавил восстание Уахенеб. Он видел Пунт - и там хорошо жилось только богатым. Теперь он знал, что не в мечте народа об этой волшебной стране лежал путь к лучшей жизни.
Восстание было подавлено. Баурджед не принимал в нем прямого участия, хотя и указал восставшим место хранения оружия. Его считали зачинщиком, но он не пытался скрываться. Попав в руки фараона, Баурджед бесследно исчез.
Ценою неисчислимых бедствий народа, Хафра построил свою «священную высоту». Советский писатель Петр Никитин, недавно побывавший в Египте, пишет в своих очерках об одном из этих сооружений древности: «Пирамида возвышается каменным колоссом у границы безжизненных песков Ливийской пустыни; она стоит памятником силе человеческого труда и неуемной жестокости тиранов».
КОНЕЦ РЕЦЕНЗИИ.


Мягкая обложка книги польского издания повести "Путешествие Баурджеда", 1955 г., издательство "Iskry", Варшава

Вот такое произведение издал Иван Ефремов в 1953 году, еще до того, как прославился своей фантастической «Туманностью Андромеды».
И чем же интересна повесть «Путешествие Баурджеда» с точки зрения библиографа?
Дело в том, что хоть это отдельное произведение, но оно входит в дилогию «На краю Ойкумены», а отдельной книгой было издано только два раза – в 1953 году в издательстве «Молодая гвардия» (90 тысяч экземпляров, уменьшенный формат 130х165 мм), а потом, в 1955-м – в Польше, в издательстве «Iskry», на польском языке. Об этом втором отдельном издании практически ничего неизвестно, кроме того, что книга вышла в мягком переплете, и имела 147 страниц.
Больше в отдельном варианте повесть никогда не издавалась, а выходила только как вторая часть дилогии «На краю Ойкумены», хотя сюжеты обеих повестей практически не пересекаются, ну за одним мизерным, мало что значащим моментом – берилловой геммы, найденной случайно современными археологами.


Десять советских изданий дилогии "На краю Ойкумены", в которую входила повесть "Путешествие Баурджеда", 1956-1989 гг., общий тираж - 2 миллиона 491 тысяч экземпляров, возможно, некоторые книги имели и дополнительные тиражи

В 1956 году обе повести появились в сборнике И. Ефремова «Большая дуга», но после этого все остальные книги с этой дилогией имели название «На краю Ойкумены», и в СССР они выходили еще 9 раз. В журналах «Путешествие Баурджеда» не печаталась, так что получается, что всего до 91 года повесть была издана 11 раз + один раз в Польше.
К сожалению, в моей библиотеке это первое отдельное советское издание повести «Путешествие Баурджеда» так и не появилось. Я видел эту книгу на барахолке только один раз, но она оказалась сильно потрепанной, без титульного листа, и внутри чем-то забрызгана. В принципе, я мог бы купить хотя бы этот экземпляр, просто чтобы он был у меня до того времени, как появится более новый. Но цену на эту книгу заломили такую, что даже на «Мешке» дешевле – 1000 рублей. Придется все-таки покупать в каком-то Интернет-магазине, хотя на барахолке можно найти в разы дешевле, была бы удача.
МОЖЕТ БЫТЬ, ВАМ ПОНРАВЯТСЯ И ЭТИ ПУБЛИКАЦИИ:
«Великая Дуга», 1956 г. ~ единственное издание двух известных исторических романов Ивана Ефремова под этим названием
Роман Ивана Ефремова «Таис Афинская» - лучшее фантастическое произведение, нацеленное вглубь эпох
Роман И. А. Ефремова «Туманность Андромеды» за 33 года был издан общим тиражом 4,5 миллиона экземпляров
Почему на самом деле был запрещен в начале 70-х знаменитый роман Ивана Ефремова «Час Быка»?
Раритетное журнальное издание с иллюстрациями рассказа И. Ефремова «Адское пламя», «Знание - сила», 1954 г., №1

[АллатРа]

Как мы не услышали предупреждения автора "Незнайки"

«Незнайку на Луне» практически все считают его творческим пиком. Ведущий отечественный литературный критик нулевых и десятых Лев Данилкин даже объявил эту книгу «одним из главных романов русской литературы XX века». Не детских книг, и не фантастических романов, а русской литературы как таковой — в одном ряду с «Тихим Доном» и «Мастером и Маргаритой».

Сегодняшние читатели наперебой восхищаются – насколько же точно Носов описал капиталистическое общество. В этой детской книжке, увидевшей свет более полувека назад, в 1964 году - вся наша сегодняшняя жизнь, вплоть до самых мельчайших деталей.

Вот заказуха в СМИ и «черный пиар»:

— А что. Общество гигантских растений может лопнуть? — насторожился редактор Гризль и пошевелил своим носом, как бы к чему-то принюхиваясь.
— Должно лопнуть, — ответил Крабс, делая ударение на слове "должно".
— Должно?… Ах, должно! — заулыбался Гризль, и его верхние зубы снова впились в подбородок.— Ну, оно и лопнет, если должно, смею уверить вас! Ха-ха!…".

Вот - "оборотни в погонах":

– Да нет, вы, господин Красавчик! Чего вы стесняетесь? С этакими деньжищами, как у вас, вам совершенно нечего стесняться. Думаю, что от двадцати миллионов у вас кое-что осталось. Кое-что вы, несомненно, припрятали. Да дайте вы мне из этих ваших миллионов хотя бы сто тысяч, и я отпущу вас. Ведь никто, кроме меня, не знает, что вы знаменитый грабитель Красавчик. А вместо вас я засажу в тюрьму какого-нибудь бродяжку, и все будет в порядке, честное слово!
– Уверяю вас, вы ошибаетесь! – сказал Незнайка.
– Ну вот! Стыдно вам, господин Красавчик! Неужели вам жалко каких-то там ста тысяч? При таких доходах, как ваши, я бы и двухсот не пожалел, лишь бы быть на свободе. Ну дайте хоть пятьдесят тысяч... Ну, двадцать... Меньше не могу, честное слово! Дайте двадцать тысяч и убирайтесь себе на все четыре стороны".



Вот – «актуальное искусство»:

— Ты, братец, лучше на эту картину не смотри, — говорил ему Козлик. — Не ломай голову зря. Тут все равно ничего понять нельзя. У нас все художники так рисуют, потому что богачи только такие картины и покупают. Один намалюет такие вот загогулинки, другой изобразит какие-то непонятные закорючечки, третий вовсе нальет жидкой краски в лохань и хватит ею посреди холста, так что получится какое-то несуразное, бессмысленное пятно. Ты на это пятно смотришь и ничего не можешь понять -- просто мерзость какая-то! А богачи смотрят, да еще и похваливают. "Нам, говорят, и не нужно, чтоб картина была понятная. Мы вовсе не хотим, чтоб какой-то художник чему-то там нас учил. Богатый и без художника всё понимает, а бедняку и не нужно ничего понимать. На то он и бедняк, чтоб ничего не понимать и в темноте жить".



А вот и актуальное уже без кавычек «кредитное рабство»:

- Я тогда на завод поступил и зарабатывать стал прилично. Даже на черный день начал деньги откладывать, на тот случай, значит, если снова вдруг безработным стану. Только трудно, конечно, было удержаться, чтоб не истратить денежки. А тут все еще стали говорить, что мне надо купить автомобиль. Я и говорю: зачем мне автомобиль? Я могу и пешком ходить. А мне говорят: пешком стыдно ходить. Пешком только бедняки ходят. К тому же автомобиль можно купить в рассрочку. Сделаешь небольшой денежный взнос, получишь автомобиль, а потом будешь каждый месяц понемногу платить, пока все деньги не выплатишь. Ну, я так и сделал. Пусть, думаю, все воображают, что я тоже богач. Заплатил первый взнос, получил автомобиль. Сел, поехал, да тут же и свалился в ка-а-ах-ха-наву (от волнения Козлик даже заикаться стал). Авто-аха-мобиль поломал, понимаешь, ногу сломал и еще четыре ребра.

- Ну, а автомобиль ты починил потом? - спросил Незнайка.
- Что ты! Пока я болел, меня с работы прогнали. А тут пришла пора за автомобиль взнос платить. А денег-то у меня нет! Ну мне говорят: отдавай тогда авто-аха-ха-мобиль обратно. Я говорю: идите, берите в каа-ха-ханаве. Хотели меня судить за то, что автомобиль испортил, да увидели, что с меня все равно нечего взять, и отвязались. Так ни автомобиля у меня не стало, ни денег".


Описания столь точны и детальны, что поневоле закрадывается сомнение – как мог человек, проживший всю свою жизнь за «железным занавесом», нарисовать столь масштабное и безукоризненно исполненное полотно? Откуда у него столь детальные знания о биржевой игре, брокерах, «дутых» акциях и финансовых пирамидах - вплоть до резиновых дубинок со встроенным электрошокером, которых еще не существовало?

Чтобы хоть как-то объяснить это, появилась даже остроумная теория, переворачивающая все с ног на голову. Дескать, все дело в том, что новое общество у нас строили люди, которые все свои знания о капитализме получили из романа Носова. Вот они, на неосознанном уровне, и воспроизводили усвоенные с детства реалии. Потому мол, это не Носов описал сегодняшнюю Россию, а Россию построили "по заветам Николаича».

Но у меня часто складывается впечатление, что великий детский писатель Николай Носов просто пытался предупредить нас, своих юных читателей - тех, кому и предстояло жить в этом неожиданном будущем. А важность этой задачи и стала причиной его "обратной эволюции".

Сначала, в "Солнечном городе", он рассказал нам о том, что случится с нашим миром. Потом - в "Незнайке на Луне" - о том, каким будет мир новый.



Да вы вспомните книгу, сюжет вспомните, фабулу! Книга-то по большому счету о том, насколько хрупким и незащищенным оказалось это построенное коротышками коммунистическое «общество справедливости». Помните ослов, превращенных Незнайкой в людей и возникшее вслед за этим фатальное для города движение «ветрогонов»?

Ведь что мы имеем? Есть вполне счастливый и, судя по всему, достаточно закрытый социум (вспомните, с каким восторгом там встречают пришельцев, которых буквально рвут за рукав радушные хозяева). Но малейший толчок оказывается фатальным, привнесенный извне вирус поражает весь организм, рушится все, и не по мелочи, а до основания.

Новомодные веяния, появившиеся не без помощи пришельцев, ввергают этот социум в полную анархию, и лишь ошарашенные полицейские (помните советских «ментов», которые раньше и пистолетов-то на дежурство никогда не брали?) беспомощно наблюдают за буйством социальной стихии. Привет, девяностые!

Вы скажете - да ладно тебе! Твои "ветрогоны" - обычные стиляги, с которыми в период, когда писался "Солнечный город", активно боролись.

А я скажу - вот именно! Вы никогда не задумывались - почему стиляг в СССР воспринимали как серьезную проблему? Причем это не было официальной "обязаловкой" - очень многие достойные люди в СССР реально видели в них смертельную угрозу своей стране. Кстати, именно по этому поводу состоялся еще один знаменитый "поэтический срач", в котором приняли участие Евгений Евтушенко, Николай Грибачев и Роберт Рождественский - если интересно, скажите, потом расскажу.

Стиляги действительно не делали ничего плохого. Ну, одевались люди как попугаи, ну танцевали они свое буги-вуги - что в этом опасного? Но практика показала, что в итоге стиляги стали первым симптомом инфицирования советского общества "идеологическим вирусом".

При всех своих достоинствах Советский Союз имел одну фатальную уязвимость, ахиллесову пяту.

Союз был идеологическим государством, именно вера в построение лучшего общества была его каркасом. И когда в эту идеологию люди перестали верить - он просто рухнул под собственной тяжестью.

Движение стиляг характеризовалось восхищением Америкой, для них это действительно был эльфийский Валинор, на который они молились. Вспомните хотя бы нашумевшую статью самого известного стиляги Василия Аксенова «Мы - штатники». И именно этот "иностранный патриотизм" стиляг тогда ошарашил многих искренних коммунистов.

Понятно, что бороться надо было не со стилягами, а с причинами их появления - лечить всегда надо не симптомы, а болезнь. Но факт остается фактом - в последние годы Советского Союза большинство его населения, раскрыв рот, смотрело на Запад, мечтая "любить твои запретные плоды". И в своем горячем желании влиться в "семью цивилизованных народов" готово было "за спасибо" разобрать на запчасти свою собственную страну.



Оно понятно, что "Боже, какими мы были наивными", но простим дураков - в конце концов, в девяностые за свои иллюзии мы расплатились полной мерой.

Носов, конечно, был сказочник добрым, поэтому написать правду и закончить свой рассказ так, как он должен был закончиться - никак не мог.

Но показательно, что даже ему, чтобы спасти Солнечный город, пришлось вытащить рояль из кустов и призвать «бога из машины» - Волшебника, который пришел и сотворил чудо.
А «Незнайка на Луне»? Это ведь не только "учебник капитализма для самых маленьких".

Если вспомнить сюжет, то книга-то рассказывает историю двух счастливых и домашних щенков, которые вдруг нежданно-негаданно для самих себя оказались на улице, в звериной стае.

Кто-то, как Пончик, сумел приспособиться и и как-то даже обустроиться. Кто-то, как Незнайка, рухнул на самое дно.

Как верно написала в своей статье умный человек Марина Загидуллина: «Чтение книги "Незнайка на Луне" в 2000-е годы чревато "вычитыванием" в тексте смыслов, которые Носов, скончавшийся в 1976 году, вложить туда никаким образом не мог. Эта сказка напоминает нечаянное описание самоощущения тех жителей СССР, которые в 1991 году проснулись словно на Луне».

Впрочем, бывшие жители Цветочного города все понимают. И пишут в своих блогах в день столетия своего любимого писателя (запись реальная):

«Спасибо, Николай Николаевич, за пророчество. И хотя мы оказались не в Солнечном городе, как должны были, а на Луне, шлём с неё Вам свою любовь, благодарность и восхищение. Здесь всё именно так, как Вы описали. Большинство уже прошло через Дурацкий остров и мирно блеет. Меньшинство в тоске надеется на спасительный корабль со Знайкой во главе. Он, конечно, не прилетит, но они ждут».

[АллатРа]

Однaжды Эpнест Xемингуэй поcпорил, что сможет нaписать самый кopoткий рассказ, спoсобный растpогать любого. Oн выиграл спор:
«Продаютcя детcкие ботинoчки. Ненoшеные» («For sale: bаby shoes, nevеr worn»).
И тeперь многие пытаются написать целую историю, спосoбную тронуть, удивить и ошaрашить читaтеля, в шеcть слов.

Незнaкомцы. Дpузья. Лучшие дpузья. Любовники. Нeзнакомцы.

«Вы oшиблись номеpом», — отвeтил знакомый голoc.

Паccажиры, сейчас с вaми говоpит не кaпитан.

Я вcтpетил родcтвeнную душу. А она — нет.

Продаю пaрашют: никoгда не откpывался, слегка зaпятнан.

Это наша золoтая свадьба. Cтолик на одного.

Сегодня я снoва предcтавился свoей мaтери.

Путешeственник ещe пoдавал сигнaлы. Земля — нет.

Я принec домoй poзы. Ключи не подошли.

Моя мамa научила мeня бpиться.

На разбитoм ветровoм стеклe было написано «Молодoжeны».

Наша cпальня. Двa голоca. Я стучусь.

Я спpыгнул. А затeм пеpeдумал.

Мое отpaжение тoлько что мнe подмигнуло.

Извини, coлдат, мы пpодаем ботинки пaрами.

Он коpмит из бутылoчки убийцу cвоей жeны.

Воoбражал ceбя взpocлым. Стал взроcлым. Потеpял вooбражение.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

https://dzen.ru/a/ZnRnYdHyZRVhh1Ut
Происшествия на съемках и ЧП с летальным исходом. Малоизвестные факты о фильме «Белое солнце пустыни»

21 июня
30K прочитали




На съемках фильма «Белое солнце пустыни» случилось несколько ЧП, одно из которых закончилось необратимыми последствиями – летальным исходом.
Сам же фильм, снятый 55 лет назад, был удостоен Государственной премии, вошел в золотой фонд советского кинематографа и признан «любимым фильмом» телезрителей по опросу, проведенному каналом «Россия».





И это неудивительно, ведь в картине снялись лучшие актеры советского кинематографа, начиная от Анатолия Кузнецова и Павла Луспекаева, заканчивая Спартаком Мишулиным.
Кстати, практически всех жен Абдуллы сыграли непрофессиональные актрисы, за исключением народных артисток Татьяны Ткач и Галины Умпелевой, а также заслуженной артистки Галины Дашевской.
Так, Гюльчатай сыграли две девушки: студентка циркового училища Татьяна Денисова и студентка Вагановского училища Татьяна Федотова.





Хафизу – студентка филологического отделения Ленинградского университета Велта Деглав. Переводчица Светлана Сливинская сыграла Саиду, а инженер Алла Ламинес – обладательницу грубого голоса Зарину.
Первые проблемы начались задолго до съемок

Первые проблемы начались еще во время написания сценария, авторами которого, кстати, являются: режиссер Марк Захаров, кинодраматург Валентин Ежов и народный писатель Азербайджана Рустам Ибрагимбеков.
В одном из своих интервью режиссер картины Владимир Мотыль признался, что члены худсовета постоянно придирались к сценарию, а окончательное название фильму вообще дал первый заместитель председателя Госкино СССР Владимир Баскаков.


Более того, Владимира Мотыля обвиняли в профессиональной непригодности и хотели передать незаконченную киноленту Владимиру Басову, но последний отказался.
Безобразная организация съёмочного процесса

Не секрет, что первые эпизоды снимались в Ленинградской области, а затем съемочная группа отправилась в Махачкалу, где были снята большая часть сцен.
Удивительно, но на съёмках не было даже съемочного (операторского) крана, который пришлось мастерить непосредственно на съемочной площадке. А крайним оказался вновь Владимир Мотыль, которому вменили в вину перерасход денежных средств. Более того, съемки картины вообще были приостановлены на несколько месяцев, и лишь когда вмешался один крупный чиновник, было выделено дополнительное финансирование.


Владимир Мотыль

Многие исполнители вели себя неподобающе

К большому сожалению, но многие актеры не отказывали себе в шалостях, особенно в употреблении горячительных напитков, тем самым затягивая съемочный процесс.
Доходило до того, что начинали выяснять отношения с местными жителями.
Первым «отличился» исполнитель роли Петрухи – молодой актер Николай Годовиков. Находясь подшофе, он вступил в конфликт с одним из местных мужчин. Завязалась потасовка, в результате которой Николай оказался в отделении милиции.



Кстати, судьба у Годовикова сложная. У него было три судимости: одна за тунеядство, две за кражи. В общей сложности Николай отсидел 7,5 лет.
Вторым «отличился» актер Павел Луспекаев. Причем он попал в некрасивую ситуацию дважды. Сначала повздорил с мужчиной в ресторане и сгоряча разбил посуду, а через несколько дней из абсолютно добрых побуждений решил разнять драку в том же заведении. Но финал оказался печальным – рана на лице, с которой Павлу пришлось сниматься в нескольких эпизодах, так как никакие защитные мази не помогали.

• Павел Луспекаев - человек с невероятно сложной судьбой. Ушел в 42 года. На этом фото ему всего 41 год

ЧП с летальным исходом

Главное происшествие произошло во время одного из трюков, который исполнял профессиональный каскадер. Мужчина неудачно упал с лошади, был быстро доставлен в медучреждение, но спасти его не удалось. Позже выяснилось, что была нарушена техника безопасности, и виновные понесли наказание. Режиссера тоже наказали, его лишили премии.

[АллатРа]

«Горизонты: Часть 1» Кевина Костнера: Война и мир на Диком Западе

В кинотеатрах стартовал первый за 20 лет фильм режиссера Кевина Костнера. Автор не просто ставил вестерн, писал сценарий и снимался в одной из ролей, но и вложил в картину собственные деньг.
Бюджет оценивается в $100 млн, и такая же сумма была потрачена на вторую часть. Кевин Костнер, который является режиссером, соавтором сценария и исполнителем главной роли, вложил примерно $38 млн собственных средств в проект, заложив собственный дом.
И это не единственная необычная черта проекта.

Замысел режиссера эпичен: сейчас выходит только первая часть с хронометражем в три часа, в августе планируют выпустить вторую, а третий фильм только начали снимать. В целом у Костнера есть задумка саги из четырех картин, так что можно предположить, что материала хватило бы на сериал из 10–12 эпизодов. Впрочем, если «Горизонты» дотянут до четвертого фильма, это будет похоже на чудо. На окупаемость его в прокате не надеется даже сам автор, заложивший дом и десять акров земли в Санта-Барбаре, чтобы снять картину своей мечты.

У Костнера, конечно, был опыт чуда в 1990 году, когда режиссерский дебют, которому предрекали провал, внезапно стал успешным в прокате, а также получил семь «Оскаров». В 1991 году «Танцующего с волками» назвали лучшим фильмом, а Костнера — лучшим режиссером. С «Горизонтами», похоже, такой номер не пройдет. После майской премьеры в Каннах фильм собрал достаточно противоречивую критику, а общее состояние проката на сегодняшний день выглядит плачевно. Приятных кассовых сборов уже давно не видят даже блокбастеры, рассчитанные на киноаттракцион, чего уж там говорить о Костнере с эпосом, который, как истинный ковбой, никуда не спешит.



Начинается действие в долине реки Сан-Педро, штат Аризона, сценой расправы индейцев племени апачи над геодезистами, которые прибыли сюда размечать территорию будущего города под условным именем Горизонт. Именно так он именуется в листовках, которые массово распространяют среди бедняков, мечтающих о собственной земле и надеющихся на лучшую жизнь для себя и детей. Целыми семьями выходцы из самых разных стран едут в кибитках через пустыню на фронтир. За сценой первой бойни следует новая. Спустя всего четыре года (1863-й) на этой же земле вырастает небольшой поселочек. В ночь, когда колонисты устраивают вечер танцев, опять приходит отряд апачей и вырезает кучу празднично одетых людей, а поселок сжигает дотла.

Выживших немного, и среди них молодая вдова Фрэнсис (Сиенна Миллер) и ее дочь Лиззи (Джорджия МакФейл), а также парнишка Расселл (Этьен Келлиси), потерявший в бойне родителей. Прибывшие на место происшествия солдаты могут только похоронить погибших и забрать выживших в гарнизон. Защитить эту территорию они не в состоянии — слишком мало солдат, ведь страна охвачена Гражданской войной, на индейцев сил уже нет.

Эта линия, разумеется, не могла не вызвать волну критики, поскольку касается достаточно болезненного вопроса. В 90-е «Танцующего с волками» не в последнюю очередь хвалили за доброжелательную демонстрацию образа жизни индейцев сиу (с некоторыми курьезами, впрочем). «Горизонты» же обвиняют в ретроградстве и откате к старым вестернам, в которых индейцы изображались в неприглядном свете. Впрочем, это не совсем так. Старый и новый фильмы дополняют друг друга. «Танцующий с волками» показывал историю конфликта с точки зрения индейцев, возможно, даже с некоторой романтической экзальтацией. «Горизонты» рассказывают сюжет в основном со стороны белых поселенцев. В целом режиссер старается сохранять объективность: хорошие и плохие решения принимались и с той, и с другой стороны.



По его мысли, колонизация Дикого Запада была явлением неотвратимым. «То, что будет происходить здесь, неизбежно. Мы влияем на историю не больше, чем апачи влияют на погоду», — говорит исторический фаталист полковник Хоутон (Дэнни Хьюстон). Люди, привыкшие к тяжелому труду, уверовали в то, что здесь их ждет счастье, и остановить их не сможет никто. Ему вторит вождь апачей, который в зеркальной сцене повторяет примерно то же самое, пытаясь урезонить молодых воинов. Но мужчины и с той, и с другой стороны горят жаждой свершений, и война кажется им лучшим способом применить свои силы.

Вторая группа сюжетно важных персонажей в это время движется в караване из кибиток по дороге Санта-Фе. В числе прочих едет супружеская пара Хью и Джульетта (Том Пэйн и Элла Хант), которые явно не привыкли к тяжелому физическому труду, так что в пути им приходится слегка перевоспитываться. Караван движется к той самой заклятой долине Сан-Педро в поисках города, который изображен на листовке. Люди еще не знают, что прибудут к пепелищу. Первый фильм даже не успеет добраться до этого момента, но в целом понятно, что их оптимизму предстоит пережить суровые испытания — в следующих частях.

Третий сюжет связан с историей бродячего торговца лошадьми Хейса Эллисона (Кевин Костнер). Главная звезда шоу появляется на экране спустя час после начала фильма. Его герой прибывает в поселочек в штате Монтана, который выглядит гораздо основательнее злосчастного Горизонта, и буквально с порога ввязывается в нехорошую историю с участием банды, контролирующей окрестности. Герой Костнера — как всегда немногословный одиночка с загадочным прошлым. Возможно, его, как и всех остальных персонажей, приютит или упокоит в конце концов далекая долина реки Сан-Педро, но, чтобы выяснить это, нужно будет дождаться четвертой части. Все-таки путь от Монтаны до Аризоны неблизкий.

Фильм заявляет эпическое количество персонажей, и некоторые появляются ровно на одну сцену, чтобы о них потом никто никогда не вспомнил, как того проповедника, который читал вслух под деревом, а его единственным слушателем был конь. В целом можно сказать, что в картине наметилось более десятка заметных героев, за чьими перемещениями Костнер собирается следить и дальше. В их числе и пара индейцев-апачей — один умный, другой воинственный. И судя по нарезке кадров в финале первой части, на достигнутом числе героев автор останавливаться не собирается.



В тревожных «Горизонтах» Муро решительно строит тесные, многослойные композиции, часто загоняет героев в угол кадра или в узкое окошко из-под чьего-нибудь локтя, а невысокие горы вырастают за спиной героев благодаря длиннофокусной оптике и скрывают небо. То есть получается так же, как с несуществующим по сюжету городом: бескрайние просторы есть, а горизонта почти не видно.

В конечном счете картина способна порадовать тех, кто грезит о фильмах, снятых по старинке, — основательных, слегка неповоротливых, с прямолинейным саундтреком, с четким высказыванием об историческом процессе. О развитии героев говорить рано, первый фильм пока лишь представил большинство из них. Можно сказать, что это знакомство хочется продолжить, но в формате сериала история смотрелась бы уместнее.