Штайнер

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Рудольф Штайнер о человеческой карме. Знаменитый австрийский философ и эзотерик



Люди, с которыми мы впер­вые встречаемся, знакомимся в среднем периоде нашей жизни, являются, как это ни может пока­заться странно, теми самыми людьми, с которы­ми мы имели отношения во время раннего детства в одном из наших предыдущих воплощений. Это установленный оккультный факт, что, по большей части, хотя и не всегда, мы встречаем в среднем периоде нашей жизни, в результате кармического водительства, тех самых людей, которые были однажды нашими родителями.

Рудольф Штайнер

Основополагающее настроение в отношении человеческой кармы.

Фрагмент лекции, прочитанной в Вене 8 Февраля 1912 года, GA 130.

Исследуя законы кармы, мы обнаружим, что причины, вызывающие страдания, часто подобны тому, что может быть описано на следующем при­мере, касающимся обычной жизни между рожде­нием и смертью. Представим себе, что молодой человек жил до восемнадцати лет за счет своего отца. Затем отец теряет все свое состояние и ста­новится банкротом. Молодой человек должен теперь научиться чему­-либо значимому и пред­принять усилия для того, чтобы содержать себя самому. В результате жизнь начинает приносить ему одну невзгоду за другой. Вполне понятно, что он не радуется невзгодам, через которые он дол­жен пройти.



Давайте теперь обратимся ко времени, когда он достиг пятидесятилетнего возраста. Вследствие возникшей с банкротством отца необходимости, когда он должен был научиться чему­-то в молодос­ти, он становится к этому времени преуспева­ющим человеком. Он нашел настоящую опору в жизни. Он понимает, конечно, почему он реаги­ровал негативно на невзгоды и страдания, когда они впервые постигли его, но теперь он может думать о них по-­другому. Он должен признаться, что страдания и невзгоды не пришли бы к нему, если бы он уже тогда достиг определенной степе­ни зрелости – по крайней мере, до определенного предела, доступного восемнадцатилетнему челове­ку. Если бы он не подвергся тогда невзгодам, он так и остался бы ни на что не годным. Именно невзгоды явились тем, что трансформировало его недостатки в положительные свойства. Он дол­жен отдать должное этим невзгодам, благодаря которым он становился другим человеком в те­чение сорока лет. Что же действительно было соединено вместе в то время? Были сведены вме­сте его недостатки и его невзгоды. Его недостат­ки фактически, можно сказать, искали встречи с невзгодами для того, чтобы его незрелость была преодолена, чтобы она оказалась преобразована в зрелость.


Рудольф Штайнер

Даже простое рассмотрение жизни между рож­дением и смертью может привести к такому взгля­ду. Если мы посмотрим на жизнь в целом и если мы рассмотрим нашу карму, мы придем к зак­лючению, что вся боль, которая нас постигает, все страдания, встречающиеся на нашем пути, обла­дают такой природой, встречи с которой, можно сказать, ищут наши недостатки. Таким образом, с большей частью нашей боли, невзгод и страда­ний ищут встречи те несовершенства, что мы вы­несли из предыдущих инкарнаций. Так как все та­кие впечатления мы носим внутри себя, в нас как бы существует еще другой человек, более мудрый, чем мы сами, который избирает дорогу невзгод и страданий. Это действительно один из золотых законов жизни, что все мы все носим в себе более мудрого человека, чем есть мы сами, намного бо­лее мудрого. Тот, кого мы обычно называем своим «я», на самом деле менее мудр. Если бы было пре­доставлено этому менее мудрому человеку в нас вы­бирать между болью и радостью, он без сомнения выбрал бы дорогу радости. Но более мудрый чело­век является тем, кто правит в глубинах нашего бессознательного и кто остается недоступен для обычного сознания. Он направляет наш взор прочь от легкого удовлетворения и возжигает в нас магическую силу, которая ищет дорогу стра­даний без нашего реального знания об этом. Но что означают слова: «без нашего реального знания об этом»? Они означают, что более мудрый чело­век в нас преобладает над менее мудрым. Он все­гда действует таким образом, что наши недостат­ки направляются к нашей боли, и он заставляет нас страдать, потому что с каждым нашим внутрен­ним и внешним страданием мы устраняем какой-­то из наших недостатков и продвигаемся немного по пути преобразования себя в нечто лучшее.



Не очень многое получит человек от этих слов, воспринимая их только теоретически. Гораздо больше может быть достигнуто, если кто­-либо со­здаст в своей жизни некие, можно сказать, священ­ные моменты, в течение которых он соблаговолит использовать всю свою энергию в усилии напол­нить свою душу живым содержанием таких слов. Обычная жизнь со всеми ее трудностями, забо­тами, работой, волнениями и обязанностями пре­доставляет мало шансов, сделать это. В таких ус­ловиях не всегда возможно заставить умолкнуть менее мудрого человека в нас. Но вот мы создаем некий священный момент в жизни, возможно даже совсем короткий, когда мы сможем сказать себе: «Я отодвигаю в сторону все преходящие влияния жизни; я рассматриваю мои страдания таким об­разом, что чувствую, как мудрый человек во мне привлекается к ним с магической силой. Я пони­маю, что сам наложил на себя определенные пе­реживания боли, без которых я не преодолел бы некоторых из моих недостатков». Чувство священ­ной мудрости переполнит нас, мудрости, которая заставит нас почувствовать, что даже если мир и кажется наполненным страданиями, он однако, излучает для нас чистую мудрость. Такое настрое­ние является одним из важных плодов антропосо­фии в нашей жизни. Сказанное, может, конечно быть с легкостью забыто; если же мы не забываем такие мысли, но практикуем их переживание регу­лярно, мы осознаем удивительный факт, что тем самым мы уже посеяли некое семя в нашу душу. То, что мы привыкли испытывать как чувства горести, как настроения депрессии, станет трансформиро­ваться в положительное отношение к жизни, в силу и энергию для жизни. В такие священные момен­ты человеческой жизни выпестовываются более гармоничные души и более сильные личности.



Мы можем перейти теперь к следующему шагу в нашем опыте. Человек, вставший на путь духов­ной науки, можно сказать, предопределен к тому, чтобы сделать этот следующий шаг после того, как он неоднократно обрел утешение в отношении своих страданий только что описанным способом. Опыт, который может быть теперь прибавлен, со­стоит в рассмотрении каких­-либо собственных радостей и всего того, что в той или иной мере переживаешь в жизни как счастье. Тот, кто в со­стоянии рассматривать свою судьбу без предвзя­тости и так, как если бы он сам желал своих стра­даний, обнаружит в себе странное чувство по от­ношению к своим радостям и счастью. Он не смо­жет рассматривать их таким же образом, как он рассматривал свои страдания. Тот, кто не верит этому, должен просто предоставить себя опыту.



Оказывается, что может быть трудно сжиться со своими радостью и счастьем. Мы сравнитель­но легко можем принять настроение, что мы хо­тели наших страданий; когда же мы относим такое же настроение к радости и счастью, мы не можем не чувствовать стыд за себя. Глубокое чувство стыда будет нами испытано в такие момен­ты. Единственный способ преодолеть такое чув­ство – это понять, что мы не являемся теми, кто сам заслужил свои радости и счастье и получил их через законы кармы. Это является единственным лекар­ством; в противном случае чувство стыда может стать таким интенсивным, что фактически начнет разрушать нас в наших душах. Облегчение может быть найдено в том, чтобы не делать даже того, более мудрого человека в нас ответственным за на­правление нас к нашим радостям. С такой мыслью можно будет ощутить, что найдена истина, пото­му что чувство стыда исчезнет. Это – факт, что наши радость и счастье приходят к нам в жизни как нечто предназначенное нам без нашего вме­шательства, через мудрое божественное водитель­ство, как нечто, что мы должны принять как ми­лость, как нечто, что должно объединить нас с Вселенной. Радость и счастье будут иметь тогда именно такое воздействие на нас в эти священные моменты нашей жизни, и в эти интимные часы внутреннего самопознания мы будем переживать их как милость, получаемую от божественных сил мира, которые желают принять нас и которые как бы встраивают нас в свое существо.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Таким образом радость и счастье ведут нас к нашему «Я» и делают нас более лучшими «Я». Вос­принимая их как получаемую свыше милость, мы развиваем через радость и счастье чувство, кото­рое можно описать, как ощущение благословен­ной встроенности, включенности в божественные силы мира. И тогда единственно оправданным чувством в отношении счастья и радости явится благодарность. В эти интимные часы самопознания никто правильно не постигнет радость и счастье, если станет приписывать их карме. Если кто-­то привлекает для объяснения их карму, он совер­шает ошибку, способную ослабить, парализовать духовное в человеке. Каждая мысль о том, что ра­дость и счастье заслужены нами, ослабляет и па­рализует нас. Это может быть трудно понять, ибо каждый, кто уже способен усвоить, что невзгоды и страдания, которым он подвержен, вызваны его собственной индивидуальностью, скорее всего будет ожидать, что он также является хозяином самого себя в отношении радости и счастья. Но простой взгляд на жизнь может научить нас, что радость и счастье обладают заглушающей наше собственное существо силой. Нигде не выражен лучше такой заглушающий эффект радости и сча­стья, чем в «Фаусте» Гете в словах: «Так от же­лания бреду я к наслаждению, а в наслаждении я иссушаюсь желанием». Простое размышление о влиянии личного удовольствия показывает, что ему присуще нечто, заставляющее нас все вновь блуждать от одного к другому и заглушает наше истинное существо.



Здесь не преподносится ни проповедь против наслаждения, ни приглашение к практике како­го­-нибудь самоистязания, щипания себя раска­ленными щипцами или к чему­-то подобному. По­нимание сказанного правильным образом вовсе не означает, что нужно бежать от этого. Не бег­ство следовательно предлагается, а молчаливое и благодарное принятие радости и счастья, ког­да бы они ни случались. Мы должны развить внут­реннее настроение, что испытываем их как ми­лость, и чем сильнее это настроение, тем лучше. Так все больше вживаемся мы в божественное. Следовательно, все это говорится здесь не для того, чтобы проповедовать аскетизм, но чтобы пробудить верное настроение по отношению к радости и счастью.

Если думать, что если радость и счастье оказы­вают парализующее и заглушающее наше соб­ственное существо действие, следовательно, нуж­но бежать от них, тогда взращивается идеал ложного аскетизма и самоистязания. В таком слу­чае человек на самом деле «спасался» бы от ми­лости, которая даруется ему богами. Самоистя­зание, практикуемое монахами или разного рода аскетами, является не чем иным, как восстанием против богов.



Это побуждает нас почувствовать невзгоды и страдания как нечто, что приходит к нам через карму. В радости же и счастье мы можем чувство­вать, что к нам снисходит божественное.

Пусть радость и счастье явятся для нас знаком того, как близко боги привлекли нас к себе; и пусть наши невзгоды и страдания станут знаком того, как далеко еще отдалены мы от того, что должны получить как хорошие человеческие существа. Это то основополагающее, фундаментальное настро­ение по отношению к карме, без которого мы не можем действительно продвигаться вперед в жизни. То, что мир дарует нам как добро и кра­соту, мы должны воспринимать как силы мира, о которых сказано в Библии: «И взглянул Бог на мир и увидел, что это хорошо». Однако, поскольку мы испытываем невзгоды и страдания, мы долж­ны распознать и то, что сделал с миром, который изначально был миром добра, человек в течение своей эволюции и что он должен внести свою леп­ту в его улучшение, научаясь переносить невзго­ды с готовностью и не утрачивая жизненной силы.

То, что сейчас было описано, является двумя сторонами нашей позиции по отношению к кар­ме. До определенной степени наша карма состоит из страданий и радостей. И мы с верным настрое­нием соотносим себя с нашей кармой, если рас­сматриваем свои страдания как нечто, чего мы действительно желали, если можем противосто­ять и нашим страданиям и нашим радостям с со­ответствующим пониманием. Однако обзор кармы может быть расширен дальше.



Карма показывает нам не только то, что имеет отношение к нашей жизни как радость или стра­дание. В результате действия кармы мы встре­чаем в течение нашей жизни множество людей, с которыми мы только слегка знакомы, а так­же и других, с которыми мы связаны различным образом в течение длительных периодов нашей жизни, как с родственниками или друзьями. Мы встречаем людей, оказывающихся причиной на­ших страданий – непосредственно или в результа­те каких­-то совместных действий, приводящих к трудностям. Мы встречаем людей, которые нам полезны, или которым мы можем быть полезны. Так или иначе, возможны очень многие взаимоза­висимости. Если результаты кармы должны быть плодотворными, тогда мы должны принять тот факт, что упомянутый нами более мудрый человек в нас стремится к определенному опыту. Он ищет человека, который, как нам кажется, совсем слу­чайно встречается на нашем пути. Этот внутрен­ний человек в нас является тем, кто ведет нас к другим людям, с которыми мы вовлекаемся в от­ношения тем или иным образом. Что действитель­но руководит этим более мудрым человеком в нас, когда он стремится встретить того или иного че­ловека? На чем он основывается в таком стремле­нии? Для ответа на это мы должны сказать себе, что хотим встретить данного человека потому, что мы уже встречали его прежде. Это могло случить­ся не в настоящей жизни, это могло случиться го­раздо раньше. Более мудрый человек в нас ведет нас к такому человеку, потому что мы имели дело с ним в предыдущей жизни, например, создали для себя долг перед ним тем или иным образом.



Своеобразное наблюдение может быть сдела­но нами. Все мы знаем, как к середине нашей жиз­ни возрастающая линия роста постепенно скло­няется, чтобы стать затем убывающей линией, а наши молодые силы начинают уменьшаться. Мы проходим критическую точку, и отсюда затем мы двигаемся по убывающей. Этот момент изменения наступает приблизительно в наши тридцать лет. Это является также временем, когда мы наиболее интенсивно живем на физическом плане. В этой связи мы можем обманываться. События, которые с детства предшествуют этой критической точке, были принесены нами в это воплощение. Они были, так сказать, вытянуты из предыдущего на­шего существования. Силы, которые мы принес­ли с собой из духовного мира, располагаются вне нас самих и используются для образования нашей жизни. Эти силы постепенно расходуются, и они исчерпываются, когда мы достигаем упомянутой срединной точки.

Рассматривая убывающую кривую нашей жиз­ни, мы получаем уроки, которые мы должны усво­ить в школе жизни, которые мы должны накопить и переработать. Они будут взяты нами в следую­щие воплощения. Это является чем­-то, что мы вно­сим в духовный мир; до этого же мы, напротив, брали нечто из него. Это время, когда мы полнос­тью вовлечены в жизнь на физическом плане. Мы полностью захвачены всем, что приходит к нам из внешнего мира. Мы прошли наш период обучения; мы полностью отданы жизни и мы должны опре­делиться с ней. Мы заняты собой, однако в основ­ном мы заняты устройством для себя нашего окру­жения и поиском подходящих взаимоотношений с миром, в котором мы живем. Человеческие спо­собности, которые ищут взаимоотношения с ми­ром, – это наша сила мышления и та часть нашей волевой жизни, которая контролируется мышле­нием. То, что таким образом активно в нас, это чуждо духовному миру, который постепенно отхо­дит и закрывается от нас. Это действительно так, что в середине нашей жизни мы наиболее отдале­ны от духовной реальности.



И здесь оккультное исследование открывает значительный факт. Люди, с которыми мы впер­вые встречаемся, знакомимся в среднем периоде нашей жизни, являются, как это ни может пока­заться странно, теми самыми людьми, с которы­ми мы имели отношения во время раннего детства в одном из наших предыдущих воплощений. Это установленный оккультный факт, что, по большей части, хотя и не всегда, мы встречаем в среднем периоде нашей жизни, в результате кармического водительства, тех самых людей, которые были однажды нашими родителями.Маловероятно, что мы в нашем раннем детстве встречаем людей, ко­торые были однажды нашими родителями. Это случается в среднем периоде нашей жизни. Это может казаться странным фактом, но это именно так. Если мы пытаемся применить подобные фак­ты к жизненному опыту и если направляем соот­ветственно наши мысли, мы можем очень многому научиться. Если человек приблизительно в трид­цатилетнем возрасте устанавливает взаимоотно­шения с другим через узы любви или дружбы, либо же, напротив, вовлекается в конфликт с другим человеком, или имеет другие переживания этого рода, мы поймем гораздо более полно такие взаи­моотношения, если представим гипотетически, что человек мог быть некогда связан с другим как ребенок с одним из своих родителей.

Рассматривая обратное взаимоотношение, мы обнаружим другой замечательный факт. Те люди, с которыми мы были связаны в нашем раннем дет­стве как с родителями, сестрами и братьями, или же как с нашими детскими друзья и товарищами, как правило, являются теми людьми, которых мы встречали в наших предыдущих воплощениях или только в одном из них, когда нам было около трид­цати лет. Такие люди часто выступают как наши родители, сестры или братья в настоящем вопло­щении.



Сколь бы странным это ни могло нам сначала казаться, давайте попробуем применять это к жиз­ни. Опыт жизни становится просветленным, если мы смотрим на него таким образом. Мы можем, конечно, ошибаться в наших предположениях. Однако, если в часы уединения мы рассматрива­ем жизнь так, что она наполняется глубоким зна­чением, мы можем многое приобрести. Очевидно, что мы не можем приспособить карму к нашему вкусу; мы никак не должны выбирать людей, кото­рые нам нравятся, и исходя из этого предполагать, что они-­то и могли быть нашими родителями. Предвзятость не должна искажать реальные фак­ты. Вы вполне можете представить опасности, которым мы здесь можем быть подвержены, и мно­жество ложных идей, которые могут при этом вкрасться. Мы должны приучить себя оставаться непредвзятыми и открытыми в своем мышлении для реальных фактов.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Вы можете теперь спросить, какое же отноше­ние имеют к нам люди, которых мы встречаем в течение убывающей фазы нашей жизни. Мы об­наружили, что в начале нашей жизни мы встреча­ем тех, с кем мы были имели близкие отношения в течение среднего периода предыдущей жизни, в то время как в середине нашей теперешней жиз­ни мы встречаем тех, с кем мы были связаны в на­чале предыдущих воплощений. А как обстоит дело во время убывающей фазы нашей жизни? Факты таковы, что мы можем быть приведены как к лю­дям, с которыми мы были связаны в предыдущей жизни, так и к тем, с кем мы еще никогда связаны не были. Они были связаны с нами в предыдущей жизни, если мы встречаемся с ними при особен­ных обстоятельствах, которые случаются в реши­тельные моменты жизни, когда, например, нам предстоит серьезное испытание, горькое разоча­рование. В такой ситуации вероятнее всего, что мы встретим в течение второго периода нашей жизни тех, с кем были прежде уже некогда связа­ны. Таким образом условия нашей жизни скла­дываются так, что переживания и осложнения, которые были порождены в прошлом, могут полу­чить свое разрешение.



Карма действует многочисленными способа­ми, нельзя подогнать ее под какие бы то ни было шаблоны. Однако общее правило в указанном от­ношении может быть сформулировано приблизи­тельно так: в течение второй половины нашей жизни мы встречаем людей, кармические связи с которыми, начавшие некогда завязываться, не могли быть разрешены в одной жизни. Предста­вим себе, что мы причинили страдания кому­-либо в предыдущей жизни. Легко предположить, что более мудрый человек (der Gescheitere) в нас стремит­ся привести нас обратно к такому человеку в по­следующей жизни для того, чтобы мы могли урав­новесить то зло, что мы совершили. Однако усло­вия жизни не всегда могут позволить, чтобы мы уравновесили всё, но возможно – лишь какую­-то часть. Таким образом, дело усложняется и оказы­вается возможным, чтобы такой остаток кармы мог быть откорректирован во второй половине те­перешней нашей жизни. Глядя на это таким обра­зом, мы начинаем видеть наши связи и взаимоот­ношения с другими людьми в свете этой кармы.

Но существует еще нечто, что мы можем рас­смотреть в нашем течении кармы (Karmaverlaufe). Это то, что я назвал в двух недавних лекциях про­цессом зрелости и приобретением опыта. Такие слова должны произноситься с полной скромнос­тью. И тогда мы вполне можем говорить о процес­се, при котором мы становимся мудрее. Наши ошибки могут сделать нас мудрее, и это действи­тельно является наилучшим для нас, если такое случается, потому что в течение одной жизни мы не часто имеем возможность проявить мудрость. По этой причине мы должны сохранять уроки, которые вынесли из наших ошибок, как силу для будущей жизни. Но что есть в действительности такая мудрость и жизненный опыт, которые мы мо­жем приобрести?



В другой недавней лекции я упоминал тот ок­культный факт, что наши идеи не могут быть непосредственно перенесены из одной жизни в другую. Я указал тогда на то, что даже гении, подобные Платону, не могли перенести идеи и достижения своего разума в новое свое вопло­щение. Мы переносим с нами туда волевые и ду­шевные силы, но наши идеи даются нам снова в каждой жизни, они даются нам просто как способность речи. Большая часть наших идей живет в речи. Большая часть наших идей происходит из нашей способности выражать себя в языке. Идеи, которые мы воспринимаем в течение нашей жизни между рождением и смертью, всегда име­ют отношение к этому конкретному земному суще­ствованию. Исходя из этого можно с увереннос­тью сказать, что наши идеи всегда будут зависеть от «где» и «как» наших воплощений, независимо от того, сколь долгую жизнь мы должны прожить. Наше идейное богатство полностью выводится из внешнего мира, и зависит от того способа, каким карма помещает нас в расу, в семью и в язы­ковые взаимоотношения.

В наших идеях и понятиях мы действительно не знаем ничего о мире, за исключением того, что обусловлено кармой. Многое сказано этим. Это означает, что все, что мы узнаем в жизни и приоб­ретаем в форме знания, является чем­-то полнос­тью личным. Мы никогда не можем превзойти наш личностный уровень по отношению ко всему, что мы можем приобрести в жизни. Мы никогда не можем продвинуться так же далеко, как может это более мудрый человек в нас, но мы всегда остаем­ся на уровне нашего менее мудрого человека. При­том, если кто­-либо полагает, что может сам узнать больше о своем высшем «Я» исходя из наблюде­ний внешнего мира, он будет введен своей само­надеянностью в нереальный мир. Нам остается лишь признать, что мы ничего не можем узнать о нашем высшем «Я» исходя из того, что мы при­обретаем в жизни.



Как вообще можем мы приобрести понимание нашего высшего «Я», как мы приходим к такому знанию? Чтобы найти ответ, мы должны задать себе простой вопрос: «Что мы на самом деле знаем?». Прежде всего, мы знаем то, что усвоили из своего опыта. Мы знаем это и ничего больше. Тот, кто хочет познать себя и при этом не осозна­ет, что он носит в своей душе не что иное, как от­ражение внешнего мира, может обмануть себя, полагая, что он может найти свое высшее «Я» по­средством какой-­либо интроспекции. То, что он обнаружит внутри, является однако не чем иным, как чем­-то, что приходит извне. Лености мышле­ния нет места в таком вопросе. Поэтому мы долж­ны узнавать о других мирах, в которые встроено наше высшее «Я», и только таким образом мы уз­наем о различных воплощениях Земли и картине мира, описываемых духовной наукой.

Так же, как мы пытаемся понять душу ребенка в отношении к его внешним жизненным услови­ям, изучая детское окружение, так же должны мы спросить, что является окружением нашего выс­шего «Я». Духовная наука дает нам возможность проникнуть в миры, в которых обитает наше выс­шее «Я», основываясь на знаниях об эволюции Сатурна и всех ее тайнах, об эволюции Земли и Луны, о реинкарнации и карме, о Девахане и Ка­малоке и т.д.. Это единственный способ, которым мы можем узнать о нашем высшем «Я», о том «Я», которое простирается за пределы физического плана. Тот, кто отказывается принять такие откро­вения, является таким же игривым по отношению к себе, как маленький котенок. Не заботой о себе и самоублажением можно открыть божественно­го человека в самом себе. Внутри человека сохра­няется лишь то, что испытано и познано во внеш­нем мире, божественный же человек в нас может быть найден только если мы ищем в нашей душе отражение мира, лежащего выше физического.



Именно те вещи, которые многим так не хо­чется или даже неприятно изучать, создают наше знание о себе самих. В реальности настоящая ант­ропософия является истинным знанием о нас са­мих. Принятая соответствующим образом, наука о духе просвещает нас в отношении нашего соб­ственного «Я». Где находится это «Я»? Находится ли оно внутри, в пределах нашей кожи? Нет, оно излито в целом мире и всё, что есть сегодня в мире, связано с нашим «Я»; а также и всё то, что однаж­ды уже было в мире, однажды происходило в нем, также связано с нашим «Я». И только если мы по­знаем мир, можем мы познать себя.

Так обстоит дело с этими кажущимися теория­ми; они являются не чем иным, как настоящим путем к самопознанию. Тот, кто надеется найти свое высшее «Я», устремляясь в свое внутреннее существо, может, конечно, быть побуждаем благо­родным желанием становиться хорошим и неэго­истичным. Но в действительности он становится все более и более эгоистичным. В противополож­ность этому, усилия понять великие тайны бытия, попытка освободиться от своего личностного ог­раниченного «я», принятие реальности высших миров и знаний, которые о них могут быть полу­чены, все это ведет к реальному самопознанию. Созерцая Сатурн, Солнце, Луну, мы отдаемся Ми­ровым мыслям, утрачиваем в них себя как личное ограниченное «я». Таким образом, душа, отдающа­яся размышлениям над фактами и истинами ант­ропософии, может сказать себе: «В твоих мыслях живут Мировые мысли». Однако она прибавит к этому: «Утрать себя в Мировых мыслях». Душа, со­зидающая исходя из антропософии, скажет себе: «В твоих чувствах ткут Мировые силы», но доба­вит тут же: «Переживи себя через Мировые силы!». Эти силы Вселенной не откроются тому, кто ожидает быть обласканным ими, тому, кто, закрыв глаза, произносит: «Я хочу стать хорошим человеком». Нет именно тот, у кого глаза открыты, у кого от­крыты также духовные очи и кто видит, как дей­ствуют и правят вовне космические силы, и кто обнаруживает, как сам он тесно, неразрывно со­единен с этими силами, именно такой человек пе­реживает их! Точно также душа, которая творит силу из антропософии, скажет себе: «В твоей воле действуют Мировые существа» и затем сразу же до­бавит: «Твори себя через Существа воли!». И это уда­ется, если самопознание понимается именно так. Тогда удается действительно преобразовать себя, исходя из Мировых сил.



Такие мысли могут показаться сухими и абст­рактными, но они в действительности не являют­ся одной только теорией. Они обладают силой, присущей семени, посаженному в землю. Семя дает росток и растет; жизнь устремляется во всех направлениях, и растение становится деревом. Так что с теми ощущениями, что мы приобретаем в духовной науке, мы становимся способными пре­образовать себя: «Твори себя через Существа воли!». Так антропософия становится жизненным элик­сиром. И тогда мы расширяем наш взор в духов­ные миры, тогда мы черпаем силы из духовных миров, и если мы сможем полностью воспринять в себя даруемые нам силы, они помогут нам по­знать себя во всей нашей глубине. Только если мы наполняем себя знанием о мире, мы постигаем себя самих и мало­помалу продвигаемся от менее мудрого человека в нас (von dem Weniger-Gescheiten), который отделен [от духовного видения] Стражем Порога, к более мудрому (zum Gescheiteren) и про­никаем сквозь все то, что скрыто от человека, ко­торый пока еще не желает быть сильным, но что открывается как раз через антропософию.


Источник

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Рудольф Штайнер

(STEINER Rudolf, 1861-1925)


РУДОЛЬФ ШТАЙНЕР - ЖИЗНЬ, УЧЕНИЕ, ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Рудольф Штайнер родился 27 февраля 1861 года в местечке Кралевец (ныне Хорватия) в семье служащего Южно-Австрийской железной дороги. Обладая впечатлительной душой, мальчик оказывается очень восприимчивым как к живой природе, которая в тех местах отличается особой красотой, так и к миру машин, который он наблюдает на железной дороге, мельнице и местной фабрике. Но мальчик обладает также и пытливым умом, который с раннего детства повёл его дорогой постоянного углубления и расширения своих знаний. Так, уже в возрасте девяти лет он серьёзно изучает геометрию.

Отец хочет сделать из него железнодорожного инженера, и мальчик, сдав блестяще экзамен, поступает в 1872 году в реальное училище. И здесь он выходит за рамки учебной программы, изучив в возрасте 12-13 лет аналитическую и начертательную геометрию, тригонометрию, дифференциальное и интегральное исчисление. Он также самостоятельно изучает историю, а в 14 лет прочитывает "Критику чистого разума" Канта, которой он начинает продолжавшееся всю жизнь глубочайшее изучение мировой философской мысли.

Одновременно, ввиду довольно скромных доходов семьи, из которых оплачивалось его образование, Рудольф Штайнер, по рекомендации педагогического совета, занимается как с учениками младших классов, так и со сверстниками. В дополнение к прикладным дисциплинам он самостоятельно изучает греческий и латинский языки и курс классической гимназии, что позволяет ему потом заниматься также и с учениками классической гимназии. Именно отсюда берёт своё начало многолетняя педагогическая деятельность Штайнера.

Закончив с отличием реальное училище, Штайнер в 1879 году поступает в Венское Высшее техническое училище. Продав школьные учебники, он покупает на эти деньги произведения великих немецких философов-идеалистов и время до начала занятий в Вене посвящает изучению трудов Фихте, Гегеля, Шеллинга и их учеников. В Высшем же училище он изучает математику, химию и естественную историю, а также физику, зоологию, ботанику, биологию, геологию и чистую механику. Одновременно он слушает лекции по немецкой литературе, а в университете - по философии, продолжая и самостоятельное углубление в философию. При этом он продолжает давать частные уроки и активно участвует в различных литературно-художественных и философских кружках, а также внимательно следит за происходящим в сфере искусства - музыкой, архитектурой, живописью.

Вскоре Штайнера привлекают к сотрудничеству в издательстве "Немецкая национальная литература", где ему, молодому человеку в возрасте двадцати одного года, поручается подготовка к изданию нескольких томов "Естественнонаучных трудов Гёте" и снабжение их вводными статьями, пояснениями и примечаниями. (Гёте известен широкой публике в основном как поэт, а между тем он не только серьёзно занимался научно-исследовательской деятельностью, но и был самостоятельным и неординарным учёным-естествоведом). Занимаясь этой работой, Штайнер публикует и собственный труд "Теория познания в мировоззрении Гёте". Позже он становится редактором "Немецкого еженедельника", что ещё больше вводит его в политическую жизнь Австрии и знакомит с различными её представителями, побуждая заняться изучением политэкономии и трудов Маркса и его последователей.

Средства к существованию Рудольф Штайнер продолжает добывать преподаванием - теперь уже практически всех предметов на всех уровнях, включая помощь аспирантам при подготовке их докторских диссертаций.

В этот же период судьба ставит его перед трудной педагогической задачей. Его рекомендуют в качестве воспитателя и учителя в семью с четырьмя мальчиками. Трёх из них он должен был подготовить к начальной школе и потом помогать им в дальнейших занятиях. Четвёртый же был отдан ему на полное попечение, так как, будучи физически и умственно отсталым (он страдал гидроцефалией), был совершенно не в состоянии учиться. Шесть лет пробыл Штайнер в этой семье, и в результате его усилий его больной питомец не только полностью излечился от болезни, но окончил гимназию, а затем и институт и стал врачом.

В 1890 году Штайнера приглашают в Веймар, в Архив Гёте и Шиллера, в качестве редактора научных трудов Гёте, готовившихся к изданию в составе полного собрания сочинений великого поэта. В Веймаре Штайнер пробыл семь лет, в течение которых, помимо работы в Архиве, он защищает докторскую диссертацию по философии и продолжает свои философские, научные и художественные изыскания, поддерживая контакты со многими выдающимися представителями культуры и науки. К концу этого периода библиография его работ насчитывает порядка ста наименований - философских, научных и литературных статей, статей по драматургии, театральных обозрений, биографических очерков и таких трудов, как "Фридрих Ницше, борец против своего времени" и "Мировоззрение Гёте". К этому же периоду относится опубликованная в 1894 году "Философия свободы", которую сам Штайнер считает основополагающей для всей своей последующей деятельности и одним из основных трудов своей жизни.

В 1897 году Штайнер переезжает в Берлин, где становится редактором престижного "Литературного журнала" и его приложения "Листки драматургии". Он сам принимает участие в драматическом кружке и в постановке новых пьес, объясняя перед спектаклем их содержание публике. И в Берлине продолжается его многосторонняя деятельность и широкое общение с представителями театра, литературы, искусства. В это же время Штайнеру предложили преподавать историю и естествознание в вечерней школе для рабочих, и в течение пяти лет он читал там лекции по истории средних веков, французской революции и по современной истории, по истории культуры и искусства ХIХ века, по немецкой литературе второй половины ХIХ века, по общей культуре от первобытных времён до наших дней, по истории религии, по анатомии человека, лекции о животных, об открытиях ХVI и ХVII веков, вёл курсы по упражнению в речи и пр. По воскресеньям он часто водил группы учеников по музеям, а летом ездил с ними за город, рассказывая им про жизнь растений и объясняя геологические формации окружающих мест.

Можно смело сказать, что на рубеже двух столетий Рудольф Штайнер предстаёт перед нами одним из образованнейших и деятельнейших людей не только своего времени, но и всей человеческой истории. Казалось, в новом столетии его ждёт блестящая академическая или общественная карьера. Вместо этого деятельность Штайнера принимает столь необычное направление, что озадачивает его современников и кажется им совершенно несовместимой со всем, что ассоциировалось с ним до сих пор. И действительно, этот поворот в жизни и деятельности Рудольфа Штайнера не может быть понят из рассмотрения только внешних событий его жизни. Ибо его выдающиеся способности и эрудиция - лишь внешнее проявления того уникального внутреннего содержания, которое несла в себе эта личность.

Ещё в самом раннем детстве маленький Штайнер сделал открытие, которое немало удивило его. Оказывается, далеко не всё из того, что сам он видел и воспринимал в окружающем мире, видели и воспринимали другие. Более того, когда он пытался говорить об этом другом со взрослыми, они его не понимали, считали фантазёром и даже порицали. Огорчённый, он должен был замолчать, но ясно понял с тех пор, что существует два мира: один - видимый и доступный всем, другой - невидимый для других и доступный только ему. К этому другому миру относились, в частности, невидимые для глаза существа, живущие в природе, мысли и чувства людей, а также их внутренние сущности, которые продолжают существовать после физической смерти тела. Этот мир был для мальчика не менее реален, чем первый, физический, а чувствовал он себя в нём гораздо увереннее, чем в физическом. И поначалу эти два мира существовали для него отдельно, ибо связи между ними он найти не мог. Не видел он также и пути, которым те, кто воспринимает только "видимое", могли бы придти к признанию существования и значения "невидимого". И только когда в девятилетнем возрасте он познакомился с геометрией, он испытал чувство настоящего счастья, открыв, что геометрические понятия, не связанные прямо с конкретными объектами физического мира, имеют для этого мира, вместе с тем, реальное значение и применение и при этом познаются человеком чисто мыслительно, то есть точно так же, как может быть познан тот, невидимый мир.

Многие годы, живя и развиваясь в этих двух мирах, Рудольф Штайнер был обречён на полное одиночество, ибо не было около него человека, с кем он мог бы поделиться своими переживаниями, который понял бы его. Но вот однажды, когда ему было восемнадцать лет, судьба посылает ему такого человека. Это был простой крестьянин - собиратель лекарственных трав. Штайнер познакомился с ним в поезде, которым, будучи студентом, ездил из дома в Вену. Этот человек, обладавший природной мудростью и живой внутренней связью с невидимыми силами природы, говорил об этом невидимом мире естественно и просто, как о чём-то само собой разумеющемся, и встреча с ним явилась необычайной поддержкой для Штайнера.

К этому времени отношение Штайнера к этим двум мирам, его жизнь в них и познание их стали гораздо более сознательными. Он видел, что тот и другой - и физический, и духовный - являются неотъемлемыми частями бытия и что неведение относительно духовной части даёт человеку искажённую картину мира, в котором он живёт, и потому неминуемо ведёт к заблуждениям и катастрофе. И Штайнер остро чувствовал, что человечество нуждается в правильном, конкретном и полном знании о мире в качестве основания для своего дальнейшего развития, и осознавал, что мог бы дать это знание, сумей он в полной мере познать оба мира, в которых жил, и соединить их в единое целое.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Именно такую задачу он и ставит перед собой. А поскольку он по-прежнему чувствовал себя увереннее и свободнее в мире духовном, который и в познании давался ему легче физического, он решает постичь материально-физический мир в полном его объёме и во всех областях - в науке и технике, в искусстве и в религии, равно как и в общественном устройстве, причём постичь и на основе господствующего в нём материалистического мировоззрения, а не только с собственных духовных позиций.

И Штайнер принимается за эту сверхчеловеческую задачу, которую он не оставляет до конца жизни. Ибо он берёт себе за правило не говорить ни об одном явлении нашей физической жизни с точки зрения духовного, прежде чем не изучил его досконально с точки зрения материального. Вот почему он штурмует и берёт одну за другой вершины современных знаний во всех областях жизни.

Но завоевание этих вершин, которое он осуществляет одновременно с постоянным и всё углубляющимся исследованием духовного мира, - лишь часть его грандиозной задачи. Далее он должен привести свои знания о двух мирах к тому органическому единству, в котором сами эти миры фактически находятся в жизни. И эту задачу выполняет Штайнер.

Но и теперь ещё не может выступить открыто Штайнер с сообщениями о духовных мирах и знаниях, пока не найдёт такого языка для своих сообщений, на котором они могут быть восприняты и поняты сознанием и мышлением современного человека. Ибо о явлениях, недоступных и неизвестных физическому восприятию, Штайнеру нужно было говорить не иносказательно или обще, а прямо и конкретно, причём пользуясь понятиями мира физического. Только выработав такой язык, стал Штайнер готов к выполнению своей миссии.

Но её фактическое выполнение зависело не только от него. Как бы исключительно важны ни были для человечества знания, без которых человек не может более понимать жизнь и себя самого, эти знания не могут быть навязаны или даны преждевременно, то есть до того, как в самом человечестве, хотя бы в немногих его представителях, не проявится ясно выраженная потребность в таких знаниях.

И вот такая потребность проявилась, когда в 1900 году Штайнера пригласили выступить с лекцией перед группой теософов в Берлине. С этого момента и до самой смерти исследование духовных миров, сообщение результатов этих исследований и основанная на них практическая работа становятся основным содержанием жизни и деятельности Рудольфа Штайнера.

Прежде чем вкратце рассказать об этой деятельности,cледует сказать несколько слов о взаимоотношениях Рудольфа Штайнера с Теософским обществом и о его отношении к теософскому и другим оккультным течениям его времени.

Рудольф Штайнер был противником всякого рода мистическо-оккультных эмоций и сентиментальных переживаний, мечтательности, таинственности или фантазёрства на почве оккультизма, неясных и туманных "видений" и "откровений", фанатизма и трансовых состояний, равно как интереса к "потустороннему миру" из праздного любопытства или эгоистических побуждений. Он также был противником всяких попыток "материализации духа", практикуемой спиритизмом и другими видами медиумизма. Он видел также, что старые формы ясновидения и оккультизма не могут дать современному человеку необходимых ему знаний ни о духовном, ни о физическом мире.

То, что культивировалось в Теософском обществе, базировавшемся на откровениях Е.П.Блаватской, не было в этом смысле исключением. Блаватская без сомнения обладала даром ясновидения, но её прозрения в духовные миры, не пронизанные ясным сознанием и чётким мышлением, были часто хаотичны, расплывчаты, порой даже путаны и неверны.

Но Штайнера, нашедшего среди теософов свою первую аудиторию, которой он мог передать сообщения о высших мирах, мало волновала собственно теософская доктрина. С самого начала своей деятельности в рамках Теософского общества (он вскоре стал генеральным секретарём его немецкой секции) Штайнер заявил, что основывает свои сообщения о духовных мирах исключительно на собственных исследованиях и потому оставляет за собой полное право говорить о них, что и как считает нужным. На этой основе сосуществование Штайнера с Теософским обществом продолжалось до 1913 года, когда центральное руководство общества провозгласило, что юному в то время Кришнамурти предстояло стать новым перевоплощением Христа (при полной непричастности самого Кришнамурти к этой абсурдной идее). Произошёл неизбежный разрыв, после которого Штайнер с группой учеников основал Антропософское общество, существующее и поныне.

Называя антропософию духовной наукой, Штайнер хотел этим подчеркнуть тот факт, что она является наукой о духе, то есть чёткой, конкретной и точной, цельной и последовательной, поверяемой опытом и применимой практически. Ещё то отличает её от других сообщений сверхчувственного порядка, получаемых в результате внезапного "наития" или бессознательного и неуправляемого "видения" и потому часто отрывочных, туманных и противоречивых, что духовные исследования Штайнера явились результатом напряжённой, сознательной и целенаправленной работы.

Только часть своих исследований Штайнер изложил письменно, в виде книг и статей, в основном же он придал им форму устных сообщений - лекций, которые он читал различным категориям слушателей в разных странах Европы. Всего застенографировано порядка 6000 лекций Штайнера. Полностью труды Штайнера изданы по-немецки и составляют свыше 350 томов! Очень много переведено на английский и другие языки, включая русский, японский и иврит. Очевидно, что не представляется возможным, да и нет необходимости, давать подробный обзор этих трудов. Сегодня каждый интересующийся может ознакомиться с ними по первоисточникам и составить о них собственное мнение. Автор видит свою задачу лишь в том, чтобы читателям, не знакомым с антропософией, дать о ней общее представление в контексте современности и общей эволюции человека. Здесь также указаны несколько основных книг Штайнера.

Описав подробнейшим образом духовный мир и его обитателей, Штайнер также описал рождение из него мира физического со всеми его обитателями, включая человека, и дальнейшую его эволюцию. В ходе духовно-физической эволюции мира человек, который стоит в центре этой эволюции, всё больше отдалялся от своей духовной родины и всё глубже погружался в мир физический, ибо только таким образом он мог развиться в самостоятельное, свободное и сознательно-мыслящее существо. Для этого он должен был также утратить прямую связь с духовным миром и даже знание о нём, завоевав вместо этого мир физический и овладев его знаниями (хотя фактическая связь человека с духовным миром и даже его бессознательная жизнь в нём никогда не прекращались).

Но теперь человек достиг поворотного момента в своём развитии - и опасного момента при этом. Дальнейшее погружение в мир материального грозит ему полной деградацией и превращением в существо низшего порядка. А кроме того, без знаний духовных основ жизни и опираясь лишь на физически-материальные знания, человек сегодня уже не в состоянии справляться со стоящими перед ним многочисленными проблемами, включая социальные. Попросту, он перестаёт понимать мир, в котором живёт.

Поэтому человек должен вновь обрести некогда покинутую им родину. Но его восхождение к духовным мирам не может быть механическим, бессознательным или чем-то абстрактным. Этот путь, эта работа должны быть проделаны человеком сознательно и в тесном сотрудничестве с самим духовным миром, первый этап которого состоит в усвоении знаний о духовной основе нашего бытия. Именно в этом состояла задача Рудольфа Штайнера - дать человечеству знания об этой основе и указать путь сознательного восхождения к духовному миру.

Но это есть путь к истинной внутренней свободе, как показал Штайнер в своей "Философии свободы". В этой книге заложены философские основы антропософии и показано, как вышеназванный путь может быть проделан сегодня каждым человеком с помощью ясного и углублённого мышления.

Современный путь непосредственного познания духовного мира, основанный на развитии высших форм сознания и заложенных в человеке, но не развитых органов сверхчувственного восприятия, описан Штайнером в книге "Как достигнуть познания высших миров".

Во все эпохи человеческого развития существовали пути проникновения (посвящения) в духовные миры, соответствующие различным уровням сознания человека. Обычно посвящались лишь избранные, тайно, в специальных центрах. В нашу же эпоху условия стали совершенно иными; высшие знания, как и любые другие, не могут быть больше тайными и уделом лишь немногих, а должны быть доступны каждому. И путь посвящения, описанный Штайнером, соответствует тому уровню сознания и общего развития, на котором находится современный человек. Есть, конечно, и другие пути проникновения в сверхчувственные миры, как старые, так и новые, есть пути более лёгкие и быстрые, но они неподходящи для современного человека и в лучшем случае могут привести к аберрациям, а в худшем - к душевным и даже физическим заболеваниям. Описанный Штайнером путь - не лёгкий и не быстрый, ибо прежде всего он требует, чтобы каждый шаг в направлении познания высших истин сопровождался тремя шагами в направлении морального совершенствования. Но этот путь открыт сегодня каждому, кто искренне и серьёзно стремится к высшим познаниям, и нет никаких препятствий или условий, мешающих человеку встать на него, кроме тех, которые он ставит себе сам. Если же человек не может или не хочет становиться на этот путь, то и тогда ознакомление с ним не только даёт ему представление о современном посвящении и об истинном посвящённом, но и оказывается благотворным для него самого.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Из ознакомления с путём посвящения становится очевидным, что для того, чтобы исследовать духовные миры, нужны особые способности. Но результаты исследований посвящённого, облечённые в доступную современному сознанию форму, могут быть поняты каждым с помощью беспристрастного и ясного мышления. Поэтому их не надо принимать на веру, а следует сопоставить с общеизвестными естественнонаучными знаниями о мире и жизни, с собственным жизненным опытом, руководствуясь при этом трезвым мышлением и здравым смыслом. И если в результате такого анализа человек придёт к выводу о правдивости этих сообщений, то он может применить их в жизни - с большой пользой для себя и на благо других.

"Духоведение (Теософия). Введение в сверхчувственное познание мира и назначение человека" рассказывает о духовно-душевно-физическом строении человека и о том, что происходит с ним в духовных мирах после физической смерти.

"Из летописи мира" рассказывает о происхождении Земли как планеты, о её прошлом, настоящем и даже будущем развитии, а также о происхождении и эволюции человека.

"Тайноведение" как бы вбирает в себя содержание трёх предыдущих книг, но подаётся оно в другом ракурсе и с добавлением новых фактов. В "Тайноведении" как бы сосредоточена квинтэссенция антропософии, различные области и аспекты которой Штайнер развивает и углубляет в последующие годы в многочисленных лекциях.

На углублённое изучение даже одной из этих областей может уйти вся жизнь, но вместе с тем знание основных аспектов антропософии в их совокупности и взаимосвязи необходимо каждому, кто серьёзно стремится понять наш мир в его духовном основании. Ниже перечислены лишь некоторые сферы духовно-физического бытия, освещаемые антропософией:

· Происхождение и развитие Земли (включая зарождение жизни) и небесных тел;

· Происхождение и развитие человека и человечества в многообразии его рас, племён и народов;

· Происхождение и развитие царств природы;

· Суть человека и смысл его существования;

· Духовный мир и населяющие его духовные существа, их роль в развитии человека, Земли и вселенной; духовные водители человека и человечества;

· Сон и смерть, жизнь человека в духовном мире и связь этой жизни с жизнью в мире физическом;

· Судьба человека, свобода и необходимость в его жизни, его связь и взаимоотношения с другими людьми, в том числе с ушедшими из физического мира (то есть умершими);

· Силы и духовные существа, препятствующие развитию человека, их деятельность на Земле и в духовном мире;

· Духопознание, развитие душевных и духовных сил человека, его сознания и мышления.

К этому надо добавить освещение с точки зрения духовной науки различных аспектов человеческой культуры, как то: древних и последующих культур, фактической истории и различных исторических событий, науки, философии, искусства, религии (в частности, Библии и её сказаний), различных религиозно-духовных течений и т.п. Совершенно особый вклад внесла антропософия в раскрытие истинной сути и уникальной роли в мировой эволюции Духовного Существа исключительно высокого порядка - Христа. Ни традиционно-церковное христианство, ни сентиментально-моралистическое отношение к Христу, ни философско-теологический - абстрактно-теоретический - подход, ни тем более историко-материалистическое рассмотрение христианства не в состоянии дать этого понимания. Штайнер указал на космически-божественное место Христа в духовном мире и рассказал нечто совершенно новое и исключительно важное о Его земной жизни, вскрыл всю глубину Мистерии Голгофы - центрального события земного развития, - и раскрыл содержание Новозаветных свидетельств о нём.

Но антропософия, по самой сути своей, не может оставаться чем-то сугубо теоретическим, оторванным от повседневной реальности. Место антропософии - в жизни, ибо как дух проникает всё бытие, так и учение о духе должно пронизывать всё, что совершается человеком в этом бытии. Такое "обновление духом" возможно, разумеется, лишь через конкретных людей, которые хотят вобрать в себя духовную науку и на её основании построить свою жизнь, свои отношения, свою деятельность. И поскольку вокруг Штайнера находились люди, стремившиеся привнести антропософию в ту или иную сферу жизни, Штайнер освещал эту сферу лучом духовной науки, показывая действующие в ней конкретные духовные силы, а также - как построить, преобразовать эту сферу на духовном основании.

Одной из первых таких сфер оказалось искусство - благодаря тому, что этот импульс несла в себе жена и ближайший сподвижник Штайнера Мария Яковлевна Сиверс, русская по происхождению. Опираясь на духовные знания, Штайнер вскрывает смысл и назначение искусства и освещает такие его аспекты, как драма, актёрское мастерство, декламация и искусство речи. Он также ввёл совершенно новый вид искусства - искусство движения и жеста эвритмию, которую называют также "видимой речью" и "видимой музыкой". Развив дальше теорию Гёте о красках, Штайнер пронизал духовным пониманием и саму живопись, а также зодчество и ваяние. Он сам занимался скульптурой и сам же спроектировал центр антропософского движения в Швейцарии, названный по имени Гёте Гетеанумом. К сожалению, это совершенно уникальное строение из дерева, построенное под руководством Штайнера, погибло, подожжённое рукой злоумышленника. На его месте стоит сейчас другой Гетеанум, из бетона, тоже спроектированный Штайнером.

Штайнер выступил и в роли драматурга, написав четыре мистерии-драмы, которые сам же поставил на сцене. В этих мистериях антропософия представлена в художественной форме, и на примере конкретных человеческих судеб показана работа духовных сил как в сфере духовного, так и на физическом плане.

Драматургическая работа Штайнера была прервана началом первой мировой войны. Глубоко переживая это международное бедствие и пристально следя за развитием сопровождавших его событий, Штайнер в многочисленных лекциях вскрывал его причины и указывал на действовавшие за ним сверхчувственные силы. Он много говорил также о событиях в России, о революции и её лидерах. После войны, показавшей несостоятельность старого социально-экономического порядка и поставившей народы Европы перед необходимостью переоценки старых ценностей, Штайнер предложил новую форму социально-экономического устройства общества, отвечающего требованиям духа времени и истинным потребностям человека. Увы, его предложения, поддержанные многими видными деятелями того времени, не были осуществлены - другой "порядок" уже готовился утвердить себя в Германии и во всей Европе. Социальные идеи Штайнера, изложенные в книге "Основные черты социального вопроса", а также в многочисленных лекциях и статьях, актуальны сегодня в неменьшей степени, чем 80 лет назад.

Особую роль в преобразовании человека и общества призваны сыграть воспитание и образование, и Штайнер, в ответ на обращённый к нему призыв, выдвигает новую, основанную на духовном знании человека и его развития, педагогику и систему воспитания и школьного образования. Эта система была впервые применена, под руководством Штайнера, в основанной в 1919 году на её принципах школе и по имени этой школы получила название Вальдорфской.

В это же время возникают основанные на духовной науке медицина и фармацевтика. Особый вклад внесён Штайнером в понимание природы умственных и физических отклонений и методы их лечения.

В 1924 году, откликнувшись на просьбу группы фермеров, Штайнер прочитал им цикл лекций, положивших начало новой сельскохозяйственной науке и практике, известной сегодня как "биодинамический метод". Этот метод использует взаимодействие земных и космических сил, при этом обработка земли, выращивание сельскохозяйственных растений и животноводство составляют гармоничное целое, в центре которого стоит человек. Он не разрушает и истощает, а восстанавливает и исцеляет природу, и в ответ на это она даёт ему свои здоровые, полноценные плоды.

В эти годы Штайнер выступает также со специализированными лекциями перед учёными, филологами, экономистами и другими специалистами, поражая их своим доскональным знанием в их области и тем новым содержанием, которым он наполнял её.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

В последние годы своей жизни, выступая перед членами преобразованного им Антропософского общества, Штайнер особое внимание уделил важнейшему аспекту человеческого существования - карме (судьбе) и реинкарнации (перевоплощению). Современному человеку необходимо понять их конкретное проявление в собственной жизни и в жизни других - без этого люди не смогут понять друг друга и вместе жить и работать на земле.

Штайнер умер в 1925 году. Осталась незаконченной писавшаяся им по просьбе учеников автобиография "Мой жизненный путь" - скромное, как бы внеличное описание единственного в своём роде жизненного пути единственной в своём роде личности. Нелёгок был путь, которым должен был пройти этот человек, чтобы принести нам послание и дар духовных миров - антропософию. Немало трудностей встречает и тот, кто стремится идти в жизни путём антропософии. Ибо антропософия - это не развлекательное и даже не познавательное чтение только, не просто накопление знаний о человеке и мире. Это прежде всего работа - по преобразованию себя и мира.

(Данная статья помещается здесь в несколько сокращённом виде. Полностью она напечатана в журнале «Самиздат» в Библиотеке Мошкова на сайте zhurnal.lib.ru)

Зильберберг Илья Иосифович

http://www.aenigma.ru/php/content.ph...&razdel=author


Рудольф Штайнер, философия свободы

"Философия свободы" Рудольфа Штайнера
как основание логики созерцающего мышления.
Религия мыслящей воли.
Органон современной культурной эпохи.

Подумала, что этот материал будет любопытен кому-то с форума. Страннику, например.


ВВЕДЕНИЕ
III. Семичленная система мира и мышления

1. Эзотеризм математического метода мышления

Системный характер мира делает необходимым многоплановое его постижение; основополагающими при этом являются макро- и микрокосмический аспекты: космологически-теистический и антропоцентристский. В процессе их разработки непротиворечивый переход одного из них в другой, будучи обусловленным единством мира, служит показателем логической строгости исследования.

Эволютивное целое мира также есть системный объект, связи элементов которого универсально обусловливают структурные связи всех соподчиненных ему объектов как законы бытия и становления. Наш эволюционный цикл имеет семь элементов (эонов) и шесть связей (пралай). И таковой является основная структура всего становящегося. Единство цикла эволюции Вселенной образует абсолютное Я, или единый Бог - Вседержитель. Бог открывает Себя триедино - таково пребывающее мира. Для микрокосма оно есть откровение и план мира, надвременное, вечное. Вызывая становление, триединый Бог вызывает триединое отношение прошлого, будущего и настоящего. Из них прошлое и будущее также триедины. Настоящее - едино, оно есть выражение одного лишь становления, претворения прошлого в будущее.

Так возникает система семи эонов. О месте человека в ней Рудольф Штайнер говорит следующее: "Что касается больших числовых отношений, то будущее, каким оно создается через человека, явит собой, но только на более высокой ступени, то же самое, что и Космос в прошлом. Поэтому люди должны будущее родить из себя исходя из числа, как исходя из числа Боги образовали Космос". (ИПН. 107, 12.1.1909.)

Мышление с помощью чисел позволяет в чувственном мире познавать сверхчувственное. Недаром гностики руководствовались принципом: пойми матезис, и ты поймешь Бога. Это означает, что мышление эзотерика, опираясь на принципы математики, на ее метод, делается способным чувственное, а также абстрактное исчислять как коренящееся в сверхчувственном. Тот факт, что мы считаем, говорит Рудольф Штайнер, внутренне связан с тем, что мы сами исчислены, организованы согласно числу. "Вовне числа становятся нам все более и более безразличными; внутри же нас безразличия к ним нет, в нас каждое число обладает своим определенным качеством". (ИПН. 204, 23.4.1921.)

В древности во всем исходили из единства. Два получали путем деления одного на две части и т.д. Имея дело с двумя, переживали, что каждая единица в этом числе не закреплена и они могут разойтись в разные стороны. Но число три есть нечто связующее в единство. Возьмем пример из жизни: муж и жена - это 1 и 2; отношение открыто вовне. Появляется ребенок, и число закрывается. (Ibid.) Принцип троичности греки переживали в силлогистике, послужившей предступенью диалектики: все разумные существа - люди (1); это существо - разумное (2); следовательно, оно есть человек (3).

Первая и вторая посылки открыты, могут разойтись; умозаключение сводит их в триединство. В диалектике тезис и антитезис являют собой борьбу, взаимное отрицание, которое может длиться до бесконечности. Синтез дает ей положительный выход: рождение нового.

Иные возможности для эзотерического способа мышления открывают геометрические представления. Мы, например, знаем, что две параллельные прямые пересекаются в бесконечности, независимо от того, уходят ли они влево или вправо от нас. Из этого следует, что пространство одновременно и бесконечно и закрыто в себе. Рудольф Штайнер дает такое пояснение этому представлению: "Покоящаяся в себе замкнутость (система. - Авт.) есть сфера. Пространство есть сфера. Граница пространства есть разложенная точка, т.е. точка, ставшая поверхностью шара... Размышляй [почему] точка и сфера есть одно и то же, одно [пребывающее] всецело в себе, другое - всецело вне себя; одно - совершенно субъективное, другое - совершенно объективное; одно - только творящее, другое - только сотворенное; одно - лишь дух, другое - лишь оболочка. Все остальное есть смесь обоих". (B. 114/115, S. 43-44.)

Все законы развития, на какие опирается Антропософия: полярность, возрастание (восходящее возрастание - Steigerung), метаморфоза (инверсия) и др., - сущностно связаны с математическими представлениями, имеют общий с ними источник происхождения. Эти представления составляют существенную часть ее методологии. Но с их употреблением сопряжена опасность впасть в абстрактный номинализм, что лишает эзотерика возможности сохранить даруемую ими, хотя и опосредованную, но реальную связь с духом. Существуют целые оккультные сообщества, где уже веками занимаются истолкованием символов и манипуляциями с числами, не получая при этом никаких существенных результатов, - именно из-за абстрактного обращения с ними. Ничто в методологии не работает само по себе, без живой причастности к нему человека.

В книге "Духоведение" (ИПН. 9) Рудольф Штайнер неким образом исчисляет девятичленного человека. Он возникает таковым в результате действия в эволюции закона триединства, т.е. он представляет собой совершенно реальный феномен; и тем не менее, позже, в одной из лекций, Рудольф Штайнер замечает, что это было сделано им в той книге довольно абстрактно и что куда органичнее выведен в ней семичленный человек из трехчленного (см. ИПН. 204, 23.4.1921).

Семичленность может быть получена только из трехчленности. Так определено это на основополагающем уровне, где семичленность эонов развивается из божественного Триединства, и определено двояко: "семичленность, не возвращающаяся назад к трехчленности, ведет к заблуждению". (ИПН. 262,S. 51.) В своей книге "Аврора" Яков Бёме выводит мир из семи природных образов, происходящих из абсолютного божественного единства; само же единство он рассматривает в духе христианского Триединства. Бёме мыслит по принципу, описываемому нами, выражается же языком алхимии.

В эволюционистской методологии значение осмысленного образа (смысло-образа - Sinnbild*)) числа невозможно переоценить. Рудольф Штайнер говорит об этом следующее: "Не найти вообще никаких связей в эволюции мира, если принцип числа не использовать как метод рассмотрения (выделено нами. - Авт.)" "Если число приводят в связь с тем, что происходит, то начинают мыслить апокалиптически**), учатся в некотором роде апокалиптически читать Вселенную..." (ИПН. 346, S. 193, 94.)

*) Это слово появилось в немецком языке в XVII в. и стало употребляться вместо слов "символ" и "эмблема". Оно, несомненно, с большей глубиной выражает содержание понятия того, что принято назывть символом.

**) Апокалиптическим называется мышление о будущем, а не только об ожидающих человечество "ужасах".

Ранее мы уже говорили о том, что главные принципы методологической работы с числом основываются на натуральном ряде чисел от 1 до 13. Их при таком употреблении можно уподобить философским категориям. Они могут быть также даны в геометрическом выражении (платоновы тела, кассиновы кривые), благодаря чему истолкование метода созерцающего мышления становится особенно наглядным и эффективным. Именно для трансформации сознания, для реализации его высших потенций, для проникновения мыслящим сознанием за завесу чувственного мира служат операции с числами и геометрическими фигурами и построениями как с осмысленными образами. Они возникли и были развиты в целую систему знания раньше философии и послужили подготовлением к выступлению мышления в понятиях.

Концентрируясь медитативно на единице или на точке, человек может лишь размышлять о начале всего, но может также прийти к переживанию всеединства, всеобъемлющего единства, имея перед собой его осмысленный образ, и так восходить к созерцанию, поскольку "единица, - как говорит Рудольф Штайнер, - есть откровение Абсолюта, божественного Бытия". (ИПН. 266/1, S. 500.) Из единицы развивается два - "число откровения". (Ibid., S. 539.) В трех Абсолют возвращается к себе. Высшее Триединство отражается в низшем, в творении, в триединстве меры, числа и веса. Бог сотворил мир сообразно мере, числу и весу, "согласно творческому, качественному, аналитическому порядку чисел". (ИПН. 343, S. 527.)

Число четыре можно назвать системообразующим принципом троичности, оно выводит ее за ее пределы и метаморфизирует в троичность более высокого рода. Четыре, являясь единством трех, снимает их, подобно тому как антитезис снимает тезис. Поэтому семеричность можно переживать как усложненную диалектику развития; в семеричности на пути от одной троичности к другой возникает оппозиция пяти к четырем. В Мистериях древности считали, что повсюду во Вселенной, где пять восстает против четырех, "следуют великие решения, ведущие к тому, что к шести взойдут либо в добре, либо во зле". (ИПН. 346, S. 99.) Геометрически число пять выражается в виде пентаграммы. Она есть осмысленный образ человека как микрокосма, 3-го Логоса в человеческом Я. Если она обращена вершиной вниз, то выражает принцип грехопадения, наследственного греха, зла и даже черной магии.

[Феникс Джонатанович ДонХуанЦзы]

Семь является числом развития и потому - "святым символическим числом". (ИПН. 8, S. 120. Изд. 1925.) В древних Мистериях посвящаемый должен был, как одно из первых, получить переживание, состоявшее в том, что его ум, вся душевная конституция пронизывались "значением семичленно протекающего цикла развития мировой культуры". (ИПН. 346, S. 88.) Подобное переживание является основополагающим и для желающего соединиться с сутью Антропософии, в которой семичленный принцип познается как господствующий во всей структуре эволюционного цикла, т.е. не только в культуре, но и в органической жизни и во всех формах бытия.


На рис. 37 мы попытались отразить оба вскрытых нами аспекта диалектики, обусловленных изменением главного вектора развития. Каждая ступень нисхождения Логоса в бытие рождает в нем все возрастающую полярность внутри единства. Сначала единство приходит в противоречие со становлением, потом противоречие возникает внутри становления. Всякая идея в человеке есть некое изначальное единство. Она находится в противоречии с "тезисом" триединого тела человека. Потом идея-тезис начинает отрицать себя. Суждение-синтез стремится преодолеть свое теневое бытие и стать реальным бытием в Я-мысле-существе. Таковы особенности эволюции индивидуального духа, обусловленные сменой центробежных (в отношении к духовному центру мира) тенденций в развитии Универсума на центростремительные.





Глава

Ссылка на содержание
http://bdn-steiner.ru/modules.php?name=Organon