Согласно Гимнам Гомера (I 123—125), мать Аполлона Лето не кормила сына грудью – Фемида выкармливала его нектаром и амброзией. А по одной из версий имя Ахилл, это «бескормный», т.е. «невскормленный грудью».
В осетинском эпосе у нарта Сослана были уязвимы только колени, что сближает его с Ахиллом. А его двойник Саусэрыкъо из адыгского эпоса является символом солнца и света, в связи с чем, уместно вспомнить солнечного бога Аполлона (да и славянского Дажьбога тоже).
В Илиаде часто встречается эпитет Ахилла «быстроногий», но у Аполлона тоже встречается эпитет «бегун».
Как мы можем увидеть, выводы Клейна о глубинной связи Ахилла и Аполлона не лишены оснований. И не исключено, что Ахилл может быть героическим образом Аполлона (как Елена Афродиты, а Ифигения Артемиды – эти параллели мы затрагивали во второй главе). Кстати устойчивый в поэме эпитет Ахилла «быстроногий» ни в одной из сцен современной Илиады не находит применения. Более того, гоняясь за Гектором, быстроногий Ахилл его догнать не может. А ведь по Илиаде они три раза обежали город, добираясь до источников, куда троянские женщины ходили стирать белье (по канонической версии от Трои до источников 6-7 километров). К слову сказать, испуг Гектора, из-за которого он начал убегать от Ахилла, не вяжется с его характером и предыдущими подвигами.
Клейн говорит о том, что вставной характер ряда поединков Ахилла из XX и XXI книг, предшествующих битве с Гектором, давно и убедительно показан трудом многих ученых. Таким образом получается, что кроме победы над Гектором Ахилл в Илиаде толком не совершил ничего геройского. Более того, он вел себя, мягко скажем, сомнительно по отношению к своим союзникам ахейцам, лучшему другу (или брату) Патроклу, мертвому телу Гектора и старику Приаму.
Ахилл был скифом (Лев Диакон, Арриан), Алкей (VI век до н.э.) называет его «царящим над скифами». Воевать против скифов-троянцев Ахилл мог только в случае перехода на сторону ахейцев, иными словами, совершив предательство (здесь идет анализ в рамках захватнической трактовки войны, а не междоусобной, которая отдельно разбиралась в третьей главе).
Ахилл обожествлен, и культ его был развит в первую очередь в Северном Причерноморье, т.е. в землях скифов. А это вряд ли бы произошло, если бы Ахилл сражался против скифов на стороне врагов.
Флавий Филострат (Vita Apol. IV, 16) пишет, что фессалийцы в отличие от троянцев не приносят заупокойных даров Ахиллу. Заупокойные дары троянцев захватчику Ахиллу после всех приписанных ему злодеяний выглядят вообще нелепо.
Но все эти нестыковки моментально пропадают, если Ахилл, например, займет место Гектора, а на месте Ахилла окажется Гектор или, учитывая выводы Клейна о чужеродности Гектора в Илиаде, какой-нибудь другой персонаж из ахейского стана. Останется единственный узелок в виде боя Ахилл-Гектор, который не сложно будет распутать отдельно.
В итоге у нас получится, что и Гектор со своим греческим именем не будет маячить в стане троянцев, и Аполлон будет помогать троянцу Ахиллу, и беготня вокруг города в какой-то степени может быть оправдана желанием быстроногого Ахилла измотать соперника перед боем. К тому же весь букет нелицеприятных поступков, которые сейчас записаны за Ахиллом, перекочевал бы к другому персонажу.
Именно в этом случае будут понятны и поклонение Ахиллу в первую очередь у скифов в Северном Причерноморье, и заупокойные дары ему от троянцев. В общем, все встанет на свои места.
Интересно, что в Лицевом своде Ивана IV среди сыновей Приама упоминается внебрачный (!) сын по имени Анхиллес. Он упоминается лишь единожды в списке сыновей и больше в тексте не встречается. Может это тень великого Ахилла, дошедшая до нас из «альтернативных» источников?
Про греческий текст говорить не буду, но в русском переводе Пелей на Приама в качестве отца Ахилла заменяется без усилий. Конечно, это очень примитивный прием, но давайте посмотрим, что получится:
«Гнев, богиня, воспой Ахиллеса,
Приамова сына,
Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:
Многие души могучие славных героев низринул
В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным
Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля), —
С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою
Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный».
Это первые семь строк Илиады. Обратите внимание, что я изменил только имя отца Ахилла, чем превратил Ахилла в троянца. Больше я не изменил ни одного слова. Логично звучит эта строфа? Да.
А логично она звучала, когда Ахилл представлялся ахейцем грозным, который своим же ахеянам тысячи бедствий соделал и многие их души в Аид низринул? На мой взгляд, нет.
Убийство многих соплеменников из-за пленной Хрисеиды смотрится непрезентабельно. Но если Ахилл троянец и потому лютый враг Атрида Агамемнона, необходимость защиты Отечества любой ценой делает невозможным иное отношение к захватчикам.
Кстати, мало кто замечает, что Илиада в том виде, в котором она до нас дошла, часто воспевает низменные стремления героя, выдвинутого на первый план. Например, приоритет индивидуального над коллективным, возможность в угоду личным интересам и амбициям поступиться другом или братом (не говоря уже о союзниках), оправдание недостойных поступков по отношению к врагу (эпизод с глумлением над телом покойного героя).
Объяснение такого стиля поведения главного героя Илиады тем, что, дескать, у древних была другая философия жизни, мне кажется натяжкой.
Даже если теперешний вариант Илиады не такой древний, как ему приписывается, на нем выросло уже далеко не одно поколение. И весь этот букет сомнительных поступков выдвинутого на первый план персонажа, к сожалению, стал краеугольным камнем модели поведения в первую очередь в западной цивилизации.
А вот если бы сюжет Илиады предусматривал возмездие и презрение к такому персонажу, тогда можно было бы говорить о высокой гуманистической составляющей этого литературного произведения. Кстати, не исключаю, что так и было в оригинальном тексте поэмы.
Только вот вопрос, если не Ахилл, то кто же из ахейцев поступал так неблагородно?
Интересное свидетельство мы находим у Клейна: «…особого рассмотрения требует книга VI… В ней троянские женщины по просьбе Гектора шествуют в храм Афины и молят богиню о защите города от Диомеда, и только от Диомеда. Другого противника, достойного упоминаний, они не знают…»
Далее Клейн пишет: «К. Роберт уловил скрытое соперничество между Ахиллом и Диомедом и их сюжетный параллелизм. Эти два героя почти никогда не сводятся вместе: исчезает Ахилл — появляется Диомед, исчезает Диомед — только тогда снова появляется Ахилл (они встречаются лишь в «Погребальных играх в честь Патрокла», в книге XXIII, но там вообще много путаницы). Это несовместимые фигуры, они исключают друг друга».
Ну и наконец, Клейн сообщает: «…Диомед выступал вместо Ахилла, в качестве Ахилла… Он был дублером Ахилла. И вариант этот большими кусками сохранился — в некоторых книгах нашей «Илиады».
Не Диомед ли тот загадочный ахеец, которого мы искали? А богоравный скиф Ахилл мог воевать за скифов троянцев, как ему и было положено, и совершить много славных подвигов, обороняя Трою.
«И что же» - спросит читатель, - «Илиаду надо восстанавливать?»
Отвечу так: «На мой взгляд, нам следует просто понимать, что сюжет Илиады скорее всего дошел до нас искаженным до неузнаваемости, и не питать никаких иллюзий в отношении ее философской «ценности».
Но вернемся к Троянской войне. Итак, Илиада заканчивается похоронами Гектора. По сопровождающим Илиаду более поздним произведениям, вскоре после этого происходит падение Трои.
У Дарета Фригийского, кстати, никакого троянского коня нет, а Троя захватывается из-за предательства Энея и Антенора, открывших ворота ахейцам в обмен на гарантии жизни им и их родным.
Это больше похоже на правду, чем фантасмагорическая история с конем, для оправдания которой авторы произведений, написанных в развитие Илиады, придумали козни богов, наславших на троянцев коллективное помешательство.
Однако давайте посмотрим, что происходит в Греции после якобы падения Трои.
В это время происходит, так называемое «дорийское вторжение» – завоевание дорийскими племенами в XIII-XII веках до н.э. Средней Греции и Пелопоннеса.
Грузинский ученый Р.В. Гортезиани говорит об отсутствии в Гомеровском эпосе указания на существование дорийцев в континентальной Греции. Это означает, что дорийцы начали завоевание Греции уже после окончания Троянской войны.
Считается, что «дорийское вторжение» нашло отражение в сказаниях о возвращении Гераклидов. Гераклиды, это потомки Геракла, к которому возводили свое происхождение несколько царских родов архаической (VIII-V века до н.э.) и классической (V-IV века до н.э.) Греции. Здесь уместно вспомнить, что по одной из легенд, приводимых Геродотом, скифы являются потомками Геракла.
Версий, откуда пришли дорийцы, много. Это и север Греции, и север Балкан, и даже Северное Причерноморье, что вписывается в результаты нашего исследования.
Поэтому велика вероятность, что в «дорийском вторжении» присутствует скифский след.
С приходом дорийцев связывают гибель Микенской цивилизации, т.е. прежней ахейской Греции, и наступление так называемых «темных веков» (XI-IX века до н.э.). Иными словами пали все ахейские династии известные нам по Илиаде.
Могли ли такие события произойти в случае победы ахейцев над одним из сильнейших царств того времени, Троей? Не уверен. Скорее это выглядит, как следствие сокрушительного поражения ахейцев.
Очень интересно поражение ахейцев в Троянской войне обосновывает Дион Хризостом. Каждый раз получаю большое удовольствие, когда перечитываю его «Троянскую речь в защиту того, что Илион взят не был».
И с рядом его аргументов трудно не согласиться.
После «победы» ахейцы отплыли от троянских берегов порознь. Это может говорить о разброде в их стане, что маловероятно в случае блистательной победы.
А вот что произошло с ахейскими царями по окончании Троянской войны.
Менелай, как пишет Дион, в Грецию не вернулся и остался в Египте.
Одиссей домой не торопился, а друзья его не пришли на помощь Пенелопе, когда нагрянули женихи и стали расхищать царское добро. Впоследствии осужден на изгнание (Псевдо-Аполлодор, Плутарх).
Диомед и Неоптолем, по свидетельству Диона, вскоре после возвращения были изгнаны с Пелопоннеса. По другим источникам (Трифиодор, Еврипид, Павсаний) Неоптолем был убит.
Агамемнон по возвращении был убит женой Клитемнестрой и ее сожителем Эгисфом, которые потом правили Микенами. И окружающие это восприняли спокойно.
Возникает вопрос: «Разве так встречают победителей?»
Вот, что говорит об этом Дион: «В самом деле, едва ли было в обычае нападать на тех, кто пришел с победой, или на тех, кому сопутствует удача, — ими скорее восхищаются и побаиваются их, тогда как неудачников презирают и чужие, и кое-кто из своих».
Более того, Дион сообщает: «Впоследствии же ахейцы, изгнанные дорянами, не зная в своем слабосилии, куда им податься, пришли в Азию к потомкам Приама…»
Традиционно считается, что ахейцы переселились в Малую Азию. Но не этих ли сбежавших от дорян ахейцев мы находим на исторической карте XVII века в Северном Причерноморье?
Теперь следует посмотреть, как повлияли итоги Троянской войны на судьбу троянцев. Рассмотрим канонический вариант.
Всем известный Эней, как мы знаем, переселяется в Лаций, где становится царем латинян.
Друг и советник Приама Антенор переселяется на Адриатику, где в итоге основывает Патавий (нынешняя Падуя). Это совсем рядом с Венецией и согласуется с маршрутом миграции троянцев из устья Дона в Паннонию (северную часть Югославии) по Книге истории франков, который мы рассматривали в третьей и четвертой главах.
Сын Приама Гелен отправляется в Грецию, где в Эпире становится царем молоссов.
Если не принимать во внимание «эллинское» объяснение происходящего, это скорее похоже на экспансию Троянского царства, чем на бегство после поражения.
Дион справедливо указывает, если уж бежать, то логичнее было бы в Азию, где Троя имела большой вес. Бегство же в Европу и, тем более, к врагам-«победителям» в Грецию выглядит весьма абсурдно.
В свете гипотезы о победе троянцев становится понятным появление в Малой Азии, где впоследствии Шлиман искал Илион, союзников Трои фракийских племен мисийцев и фригийцев. Археологические данные говорят о том, что эти народы появились в Малой Азии примерно в течение двухсот лет по окончании Троянской войны.
Таким образом, возникновение малоазийской Троады и основание там нового Илиона тоже может являться следствием победы в Троянской войне скифов-троянцев и их союзников.
Линейный вид
