https://dzen.ru/a/ZXtjfZ5fqm0H1mYz
Самый страшный остров СССР. Во что вылилась попытка переселить в Сибирь воров, нищих и проституток
15 декабря 2023
292K прочитали
90 лет назад, в 1933 год в СССР решили «очистить» города Центральной России от «нетрудового элемента». "Чистка" обернулась страшной трагедией
"Остров невезения" образца 1933 года
Остров Назино на реке Обь стал одним из страшнейших островов в истории СССР
Они рвали хлеб из рук
Все мы знаем о принудительных депортациях некоторых категорий населения и народов в середине прошлого века. Насильственно выселялись из родных мест крымские татары и жители Северного Кавказа, представители прибалтийских республик, Западной Украины, зажиточные крестьяне (так называемые "кулаки")… Но была в нашей истории и ещё одна не столь известная депортация.
В 1933 году руководство Страны Советов всерьез решило переселить в необжитые районы Сибири и Казахстана, ни много ни мало, а 3 миллиона человек. Главным образом - из крупных городов Центральной России, таких как Москва, Ленинград, Киев, Горький... И это при том, что население столицы в 1933 году составляло порядка 3,5 млн человек, Ленинграда – около 1,7 млн чел, Горького – примерно 900 тыс. человек.
Разумеется, в число трехмиллионной армии спецпереселенцев должны были войти и раскулаченные крестьяне. Ведь несмотря на то, что в 1931 году партия и правительство официально заявили о прекращении кампании по высылке «нетрудового элемента» из советских деревень и сел в районы Крайнего Севера, в реальности райкомы и обкомы продолжали получать из Центра плановые задания по дальнейшему «раскулачиванию». А поскольку все зажиточные крестьяне уже были к тому времени депортированы, местные «органы» взялись за середнячков и даже откровенную сельскую голытьбу.
Бывало и такое, что "раскулачивали" откровенную голытьбу. Как говорили в деревнях: "На кулаках спали, вот "кулаками" и назвали". Фото: vera-eskom.ru
Но у это было объяснение. Лютый голод 1931-го – 1932-го годов не только унес в могилу сотни тысяч сельских жителей, но и «выгнал» миллионы крестьян в города: там вчерашние колхозники надеялись хоть как-то прокормиться. Спали, где придется, а днем рыскали в поисках куска хлеба. Случалось, доведенные до голодного безумия люди вырывали буханки из рук прохожих. Уличная преступность в Москве, Ленинграде и других больших городах подскочила в ту пору до ужасающих размеров.
И в Политбюро постановили: областным центрам европейской части РСФСР срочно требуется «чистка» - это слово прочно вошло в обиход после масштабной чистки партии в 1929 году.
Вот и чистку крупных городов от «нетрудового элемента» и «рецидива» (закоренелых воров и бандитов) решили проводить по лекалам партийных чисток. В "партийном" случае в ВКП(б) действовали так: сначала объявили об обмене партбилетов, а потом принялись разбираться с каждым коммунистом в отдельности – заслуживает ли он того, чтобы получить партбилет нового образца?
Всеобщая паспортизация должна была избавить крупные города от "деклассированных элементов"
В случае с «нетрудовым элементом» и «рецидивом» роль партбилетов играли паспорта, ибо тогда как раз проходила всеобщая паспортизация населения. И неблагонадежным, а также - социально чуждым лицам паспорт попросту не выдавали. А беспаспортного человека можно сразу же задерживать за бродяжничество и отправлять в трудпоселения Казахстана и Западной Сибири.
Чтобы набрать нужное число людей для освоения необжитых просторов тундры, степей и тайги, руководство страны, с подачи ОГПУ, решило перевести в трудовые поселения всех заключенных, кому осталось сидеть меньше пяти лет. Кроме, разумеется, «политических».
Даешь капитализм за Уралом!
Настал решающий час в судьбе системы ГУЛАГА. Судите сами: в 1933 году в тюрьмах и лагерях СССР находилось около 650 тысяч человек. Две трети из них имели срок менее пяти лет. Значит, если решение Политбюро о трудовых поселениях будет выполнено, то ГУЛАГ практически обезлюдеет. Тогда как поголовье спецпереселенцев (с учетом уже имеющихся на тот момент) вырастет почти до четырех миллионов!
На спецпоселение хотели перевести всех заключённых (кроме "политических"), кому до освобождения оставалось меньше 5 лет. Для многих такое "послабление" стало мучительной казнью
А кто, собственно говоря, такие, эти поселенцы? Они, фактически, вольные люди, занятые отхожими промыслами (рыболовством, огородничеством, охотой и заготовкой пушнины). Живут семьями в построенных своими руками домах – без надзирателей, без охраны, без понуканий. Да, трудпоселенец не может самовольно покинуть место ссылки, это верно. Однако, по сути, он превращается в «частника» или члена артели, а кто-то может стать и "купцом".
Согласно утвержденному в Политбюро плану, государству в первые два года предстояло оказывать помощь поселенцам в виде продуктов питания, орудий труда и промтоваров, затем еще три года трудовые артели работают на самообеспечении, не уплачивая никаких налогов. И лишь потом казна облагает их податями, скупает излишки рыбы, мехов и т.д.
Похоже, вопрос в начале 1930-х стоял так: а не сделать ли Сибирь и Дальний Восток зоной свободного предпринимательства, читай - капитализма? Ну, пополам с социализмом, конечно. Ведь надо же, действительно, как-то осваивать этот необъятный край, тут одними лозунгами успеха не добьешься.
И у этих «антисоветских» планов было немало видных сторонников на самом верху партийного руководства страны. Что ж, всего какие-то пять лет прошли со времен нэпа, и в 1933-м подобные идеи вовсе не казались бредовыми или идеологически неприемлемыми.
И тут случается первый «сбой программы». Секретарь Западно-Сибирского крайкома партии Р. И. Эйхе пишет Сталину письмо, в котором настаивает на том, что в голой тундре поселенцев ждет неминуемая гибель. Что, даже при условии всемерной финансовой помощи Москвы, Западная Сибирь способна принять лишь 250 тысяч человек.
В результате ожесточенных споров ОГПУ снизило цифру с трех миллионов спецпереселенцев до одного миллиона, и Политбюро утвердило положение «Об образовании трудовых поселков в районах Западной Сибири и Казахстана (по 500 тыс. человек в каждом крае)».
Среди спецпоселенцев было немало женщин, в том числе и беременных
Но этот миллион еще нужно было предъявить. Физически.
Хватали всех подряд
В апреле-мае 1933 года в Москве, Ленинграде, Горьком и ряде других крупных городов начались массовые и одиночные «отловы» «кандидатов» в спецпереселенцы. Гребли всех подряд: и тех, у кого были при себе документы, и тех, кто оставил паспорт дома, и тех, у кого его не было вообще. ОГПУ и милиция действовали по принципу «потом разберемся». Разбирательство часто заканчивалось тем, что, при наличии у задержанного каких-либо удостоверяющих личность документов, их отбирали и тут же уничтожали. Далее – в столыпинский вагон и – на спецпоселение! Людям даже не давали возможности сообщить о случившимся родным и близким, взять теплую одежду, лекарства, еду и деньги.
Удивительно, но среди принудительно отправленных в тундру или казахскую степь оказалось очень много осведомителей (сексотов) ОГПУ. Как эти люди ни пытались объяснить «коллегам» - я, дескать, свой! - никто их и слушать не хотел.
В крупных городах загребли всех вокзальных проституток, всех подозрительных и праздношатающихся граждан, всех цыган и попрошаек. Впрочем, брали и попавшихся под горячую руку рабочих, студентов, мешочников, экскурсантов. Даже пенсионеров. Но были и исключения, так в Москве категорически запрещено было задерживать метростроевцев.
Вот несколько примеров изломанных, загубленных судеб.
- Новожилов Вл. из Москвы. Завод Компрессор. Шофёр. 3 раза премирован. Жена и ребёнок в Москве. Окончив работу собрался с женой в кино, пока она одевалась, вышел за папиросами и был взят.
- Гусева, пожилая женщина. Жила в Муроме, муж старый коммунист, главный кондуктор на ст. Муром, произв. стаж 23 года, сын помощник машиниста там же. Гусева приехала в Москву купить мужу костюм и белого хлеба. Никакие документы не помогли.
- Зеленин Григорий. Работал учеником слесаря Боровской ткацкой фабрики «Красный Октябрь», ехал с путёвкой на лечение в Москву. Путёвка не помогла — был взят
- Виноградова, колхозница. Ехала к брату в Москву. Брат — начальник милиции 8 отделения. Взята по выходе из поезда в Москве.
- Войкин, Ник. Вас. Член КСМ с 1929 г. рабочий фабрики «Красный Текстильщик» в Серпухове. Три раза премирован. В выходной день ехал на футбольный матч. Паспорт оставил дома. Взят.
- Матвеев И. М. Рабочий постройки хлебозавода № 9. Имел паспорт до декабря 1933 г. как сезонник. Взят с паспортом. По его словам, даже паспорт никто не захотел смотреть.
Среди отправляемых на спецпоселение были и женщин, и старики и даже дети
Трагедия на Оби
Возможно, задумка создать обширную систему трудовых поселений и осуществились бы. Как знать? Могло статься, что вместо ГУЛАГА в Сибири, на Дальнем Востоке и в степях Казахстана возродился бы НЭП, частное предпринимательство. Хоть и насильственным методом.
Но советские карательные органы, которым было поручено это грандиозное мероприятие, действовали так, как были обучены. В результате произошла массовая гибель трудовых поселенцев.
Никто, быть может, никогда не узнал бы о трагедии на острове Назино, если бы не нашелся один малозаметный человек, сумевший обрушить грандиозные планы партии по освоению безлюдных просторов. Этим человеком был простой инструктор Нарымского комитета партии Василий Арсеньевич Величко. В письме на имя Сталина он подробно описал то, что происходило на острове в низовьях Оби.
Василий Величко, 1936 год
Первые эшелоны с истощенными, больными, полураздетыми и завшивевшими людьми начали прибывать в Томск в накануне майских праздников 1933 года. Местные власти хотели поскорее избавиться от этой «головной боли» и отправили 6200 человек обоего пола баржами на остров Назино – совершенно голый, где не было никакого пропитания, никаких укрытий от морозов и непогоды.
Сами охранники жили не на острове, а в расположенной напротив него деревне, на самом же острове обычно пербывало лишь несколько сотрудников ОГПУ, охранявших мизерные запасы продовольствия. Так что поселенцы-островитяне были предоставлены сами себе.
Величко описывает массовые случаи каннибализма, убийств и самоубийств, голодных смертей и обморожений. Мучительно погибли или стали инвалидами почти все, кого "гуманисты" из ОГПУ бросили посреди тундры на произвол судьбы. За 13 неделе на острове в живых остались чуть больше 2000 человек.
Письмо Величко огласили на Политбюро.
"Голодные, истощённые люди, – писал он, – без кровли, не имея никаких инструментов и в главной своей массе трудовых навыков и тем более навыков организованной борьбы с трудностями, очутились в безвыходном положении. Обледеневшие, они были способны только жечь костры, сидеть, лежать, спать у огня, бродить по острову и есть гнилушки, кору, особенно мох и пр. Трудно сказать, была ли возможность делать что-либо другое, потому что трое суток никому никакого продовольствия не выдавалось. По острову пошли пожары, дым. Люди начали умирать. ...
И только на четвёртый или пятый день прибыла на остров ржаная мука, которую и начали раздавать трудпоселенцам по несколько сот грамм. Получив муку, люди бежали к воде и в шапках, портянках, пиджаках и штанах разводили болтушку и ели её. При этом огромная часть их просто съедала муку (так как она была в порошке); падали и задыхались, умирали от удушья".
Первая страница рассекреченного оригинала письми Василия Величко
Мы не можем опубликовать письмо Величко полностью, поскольку описанные в нём подробности жизни и смерти "островитян" настолько ужасны, что читать их неподготовленному человеку реально не стоит. Даже Члены Политбюро, которых, казалось бы, после недавно пролетевшего по стране голодомора сложно было чем-то удивить были в шоке. Казалось, что люди на такое не способны, что Величко что-то напридумывал или просто пересказал передаваемые из уст в уста "страшилки". Осенью 1933 года в Нарым и на остров Назино одна за другой отправились три комиссии из Москвы. И все они полностью подтвердили факты, изложенные в письме.
В декабре 1933 года Политбюро приняло решение: программу по созданию трудовых поселений в необжитых районах страны – прекратить. Масштабные депортации спецконтингента были остановлены. Из запланированного ОГПУ миллиона в Западную Сибирь и Казахстан успели выслать 200 тысяч человек.
Сегодня на острове Назино и происходившем 90 лет назад напоминает установленный здесь Поклонный крест
50 охранников, охранявших остров Назино, были лишены членства в партии и заключены в тюрьму за халатность и соучастие в развернувшемся кошмаре.
Письмо Величко было засекречено на многие десятилетия. Сам Василий Арсеньевич в 1937 году был уволен с должности инструктора окружкома "за неудобство". Позже стал успешным советским писателем, автором многих романов. В войну был военкором "Правды", победу встретил на Дальнем Востоке в звании гвардии-полковника. Умер в 1987 году.
В 1989 году, после того, как были рассекречены документы «партийного следствия», остров Назино, который местные жители до сих пор называют "Островом Смерти" и "Островом людоедов", объявлен объектом исторического наследия России. В 1993 году на острове поставили деревянный Поклонный крест, однако в 2000 году, во время мощного половодья и ледохода, он был утрачен. Второй крест поставили в 2006 году.
Александр АННИН
Линейный вид
