Самопознание

Этапы и стратегии самопознания

// Развитие личности. 2009. № 1. С. 78-85 (Трунов Д.Г.)

В статье рассматривается тема самопознания с позиций экзистенциальной феноменологии. Очерчиваются этапы самопознания на пути человека к самому себе, через внешние определения — к собственным: первичное самопознание, кризис самопознания, вторичное самопознание. Это возможно исключительно при своеобразной открытости самоопределения, подразумевающей принципиальную возможность переопределения своей идентичности. Поскольку самоопределение теснейшим образом связано с языком, то можно говорить о стратегиях самопознания как способах использования дискурсивных концептов, существующих в культуре, с целью самоопределения. В связи с этим выделяются: стандартное, индивидуальное и творческое самопознание.
Ключевые слова: самопознание, самоопределение, Я-концепция, когнитивный диссонанс, кризис идентичности, индивидуация, дискурсивный концепт, самоотчуждение, экзистенция.



Самопознание — как попытка ответить на вопрос “Кто я?” — есть творение собственной идентичности. Самопознание — это встреча со своим бытием, увиденным через знаки и символы культуры. Только благодаря им собственное существование становится понятным и доступным как самому человеку, так и его окружению. Так, через язык самоопределения (дискурсивные концепты) человек обретает самобытие-в-мире: встроенность в мир, сознание себя частью мира.
Этапы самопознания
В процессе самопознания (становления идентичности) усматриваются ряд этапов. Первый этап — первичное самопознание — знакомство человека с самим собой через других, окружающих его людей. Это самопознание можно также назвать пассивным, рецептивным и конструирующим, поскольку здесь происходит “доверчивое” воспринимание мнения окружающих и создание “Я-концепции” [1], которая полностью формулируется окружающими. На пути первичного самопознания могут возникнуть “проблемы несоответствия”, которые исходят как от самого человека, так и от определяющих его людей.
Поэтому рано или поздно наступает второй этап — кризис первичного самопознания, связанный с тем, что появляются несогласованные мнения о человеке, исходящие от разных людей, с тем, что появляются внутренние изменения, которые не вписываются в привычный образ “Я” и т.д. — все это приводит к “когнитивному диссонансу” [2], требующему своего разрешения. Быть может, самопознание в полном смысле — как познание себя самим собой, а не Другим — начинается именно со встречи с опытом, который не умещается в привычную “Я-концепцию”. Кризис самопознания приводит также к изменению роли Другого в самопознании. Человек уже не может опираться на Другого, на его определения, человек начинает переходит к само-определению.
Таким образом, кризис самопознания инициирует третий этап — вторичное самопознание — изменение представлений человека о самом себе. Это уже активное самопознание, поскольку теперь человек определяет себя сам. Другой в данном случае выступает в качестве образца, модели, он пассивен, он используется лишь как мерка, как эталон или как подтверждающий посредник. Это уже ре-конструирующее самопознание, поскольку мы имеем дело с переопределением “Я-концепции”, которое может состояться только на базе имеющегося представления, когда человек подвергает сомнению истинность своей привычной конструкции. Тогда он переделывает себя в соответствии со своим собственным планом.
Иными словами, самопознание происходит через преодоление конфликта, через переживание кризиса самопознания, или иначе “кризиса идентичности” [3], — это диалектический и драматический переход количества в качество, это противостояние себе с последующим обретением новой целостности. Исходная “Я-концепция” (набор знакомых и привычных представлений о себе) выступает в качестве тезиса, а антитезисом служит встреча с опытом, противоречащим данной “Я-концепции”. К примеру, человек определял себя теми или иными терминами, затем он встречается с ситуацией, когда он поступает по-другому, не в соответствии с исходными определениями; в этом случае человеку стоит перед выбором: он может отказаться от нового опыта как чужеродного, “навязанного обстоятельствами” и т.д., он может отказаться от себя-прошлого — в некотором смысле изменить себе — ради себя-будущего. Встреча с самим собой может стать “пиковым переживанием” [4], а может переживаться к самоотчуждение, как невыносимая “гражданская война”. Однако в любом случае это приводит к изменению взгляда на себя, то есть к синтезу, условием которого является принятие нового опыта и его интеграция, а результатом — новая “Я-концепция”, самообновление, “второе рождение”, обретение мира, устойчивости, ясности и спокойствия. Это, впрочем, не исключает последующих кризисов самопознания, а значит вернее говорить о своеобразных циклах самопознания, включающих накопление знаний о себе и их трансформацию: поступательность и скачок, непрерывность и переход, течение и преодоление, спокойствие и конфликт, повседневность и драматизм. С одной стороны, самоопределение неизбежно приводит к отчуждению себя (части себя); с другой стороны, именно это позволяет познать себя сначала в отчужденной форме, а затем принять эту отчужденную часть и стать другим, то есть изменить свое определение на другое.
Открытость самоопределения
Определение себя никогда не может быть точным или окончательным. Это всегда недоопределение. Самоопределение — неизбежное временное отчуждение от своих потенций. От одного самоопределения до другого тянется период нарастания напряжения между моментом определения и постепенным обнаружением отчужденных потенций. Это напряжение заканчивается скачком (“инсайтом”, “пиковым переживанием”) и созданием нового определения, вобравшего в себя новое знание о себе. Новое определение себя, новая “Я-концепция” — это очередное толкование своей экзистенции, новая форма идентичности. “Спираль самопознания” — это постоянное и необходимое замыкание герменевтического круга самопонимания, где замыканию противостоит постоянно прорывающаяся из этого круга экзистенция. По словам М.М. Бахтина, человек всегда “осуществляет себя как некто (!) нерешенный, открытый, неисчерпаемый, свободный”, он “упрямо не совпадает с самим собой, напряженно изменяет, претворяет, перерешает свой собственный смысл и смысл бытия” [5]. В контексте нашей темы можно сказать, что человек никогда не совпадает со своим определением; пока жив, он живет тем, что еще не сказал своего последнего слова о себе.
Замкнутое на себя самоопределение есть консервативный полюс, благодаря консервативности и незыблемости которого, в некотором отдалении от него постепенно начинает формироваться другой, “теневой” полюс, несущий в себе потенцию “неучтенной жизни”. Он пугает и одновременно требует своего понимания и “дискурсивной инвентаризации”. Так создается внутриличностная дихотомия, “раскол”. Мотивы, идущие от “теневого” полюса, воспринимаются как чужеродные силы, управляющие определившим (ограничившим) себя “Я”. Требуется работа души, чтобы принять, вобрать в себя, усвоить эти силы — обогатиться ими, — и определить себя заново, в другом масштабе. “Ликвидация дихотомии посредством преобразования ее в более высокое, более объемное единство равносильна ликвидации “раскола” внутри индивида и укреплению его внутреннего единства” [6]. И теперь уже новое единство, закрепленное в словесном самоопределении, становится новым полюсом — оппозицией пока еще неведомому ресурсу человека.
“Становление не имеет границ”, — писал О. Шпенглер [7]. Но можно создать иллюзию его предела, если зафиксировать себя на очередном определении. Такая остановка есть протест человека против абсурдности не имеющего конца пути самопонимания. И человек имеет право на эту остановку: “лучше синица в руках, чем журавль в небе”. Лишь через некоторое время он, быть может, почувствует “голос глубин”, заглушить который он не решится, и снова пустится в путь самопознания — беспредельный, но манящий пределом. К. Юнг писал: “Личность как полная реализация целостности нашего существа — недостижимый идеал. Однако недостижимость не является доводом против идеала, потому что идеалы — не что иное, как указатели пути, но никак ни цели” [8].
Итак, конструкция, деструкция и реконструкция (накопление, кризис и трансформация) — это этапы самопознания (формирования идентичности). Кроме этого можно говорить остратегиях самопознания, или способах использования дискурсивных концептов, существующих в культуре, с целью самоопределения.
Стратегии самопознания
Стандартное самопознание — это понимание себя исключительно через стандартные, “готовые” концепты культуры. Поскольку эти концепты созданы другими людьми, и поскольку эти концепты “обобществляются” культурой, то стандартное самопознание есть познание себя через чужое (иное) и через всеобщее. “Расчленив” себя посредством общепринятых знаков и разместив (“уложив”) себя в координатном поле культуры, человек исчезает (точнее — не появляется) как некий уникальный и индивидуальный (“неделимый”) субъект. Теперь он — лишь стандартная совокупность знаков, а его существование есть усредненное, “обмирщенное” самобытие, приведенное к всеобщему, Das Man [9]. Однако этого может быть вполне достаточно для прагматического самопознания, нацеленного на существование в ближайшем мире культуры. “Шаблонность” в данном случае не обязательно переживается трагически. Напротив, максимальная (тотальная) вписанность человека (субъекта) в существующие социокультурные координаты, может восприниматься человеком как благо, как обретение себя. Стандартность и встроенность здесь выступают как показатели некой нормы (психологической, социальной, религиозной и т.д.). Другими словами, речь идет об адаптации — приспособлении человеком своей бытийной субъективности к тому образцовому социокультурному портрету (“имиджу”, “статусу”, “роли” и пр.), с которым он идентифицируется. Таким образом, главная цель стандартного самопознания — увидеть в себе всеобщее.
Однако уникальность и индивидуальность — свойства субъекта, переживаемые им самим как сущностные и бытийно необходимые, — могут быть не “удовлетворены” стандартными вариантами существования. Человек начинает осознавать самоотчуждение, вызванное противоречием между готовыми культурными формами и собственной субъективностью. Можно говорить о некой “силе субъекта”, которая ощущается как сопротивление “окультуриванию”, как неудовлетворенность стандартными “ролями” и “функциями”, получаемыми в процессе первичного самопознания, как потребность в особенном и неповторимом наборе тех знаков, в которых человек обретает свою экзистенцию. В индивидуальном самопознании человек старается найти баланс (гармонию) между своей субъективностью и семантическим полем социокультурной реальности. Человек как будто собирает себя из разнородных кусочков культурных знаков, создавая свою собственную комбинацию, максимально выражающую его субъективность (“уникальный код”). Так происходит индивидуация человека — выделение его из “всеобще-родовой массы” [10]. Главная цель индивидуального самопознания заключается в том, чтобы увидеть себя во всеобщем.
И все же можно представить, что существующих культурных знаков может просто “не хватить” для полноценного самоописания и самопонимания. Человек в этом случае неизбежно начинает ощущать “выпадение” из поля культуры. Отношение к этой уникальной ситуации быть двояким: негативным и позитивным. Чрезмерно “сильная субъективность”, субъективность, выходящая за рамки смыслового пространства, может пугать человека. Этот страх заставляет его сделать шаг назад — к индивидуации или адаптациии. В результате человек может прослыть “оригиналом” или стать “как все нормальные люди”. Он также может найти себя в разного рода негативных образцах, которые предоставляет “теневая” часть поля культуры, к каковым относятся психические заболевания, “маргинальные” и “деструктивные” социальные практики.