Талант, как разновидность травмы
Что такое талант? Талант, насколько я могу судить, — это вид травмы. Мы живем с волшебными произведениями любимых авторов до момента, пока не начнем интересоваться уже не только продуктом творчества, но и личностью автора, — вот когда начинаются сюрпризы, как правило неприятные. Более того, в подавляющем большинстве случаев ненормальность человека прямо связана с мерой его таланта.
Федор Достоевский написал верноподданническое письмо, посвященное вдове Николая I, при котором его приговорили к смертной казни и едва не расстреляли. Беспощадно продувал в рулетку семейные бюджеты и, будучи без гроша, писал «Преступление и наказание», продавая главу за главой в «Русский вестник», словно дешевые рассказики. Скрывался за границей от кредиторов.
36 лучших советских писателей и художников участвовали в создании книги «
Беломорско-Балтийский канал имени Сталина», в которой вдохновенно врали о строительстве и пели панегирики великому вождю. Пушкин бесконечно таскался по бабам. Лермонтов был реальным психопатом, жестоким мизантропом.
Детские травмы, вырастающие во взрослые неврозы. Если вы читаете это, вероятнее всего, вы такой же невротик, как и я. Если все это искусство так трогает вашу душу, значит вы сами потерпевший.
Идея проста, как фабула «Трех поросят», смотрите: родители, которые не умеют любить себя, не способны научить этой науке своих детей. Дети вырастают с верой в то, что не заслуживают ничего, кроме презрения, равнодушия или даже побоев. Эстафета нелюбви передается от поколения к поколению, иногда складываясь в Рудольфа Нуреева, иногда — во фрезеровщика третьего разряда, и найти закономерности в этом процессе не представляется возможным.
Отсутствующие в жизни фигуры матерей и отцов заменяются партнерами старше себя по возрасту (так было у Бальзака, мать которого настолько не выносила сына, что избавилась от него немедленно) или гомосексуальностью (как у Трумена Капоте, Теннесси Уильямса). Оскар Уайльд был открытым геем во времена, когда с этим настолько не шутили, что посадили всемирно известного писателя на шконку на два года, после чего он уехал из Англии во Францию, чтобы умереть там в возрасте 46 лет. В расцвете сил, можно сказать.
Саморазрушение свойственно всем без исключения, благо способов предостаточно. Алкоголь идет бесспорным номером один, за ним подтягиваются медпрепараты, тяжелые наркотики отстают, но ненамного
.
Эрнест Хемингуэй сделал алкоголь героем своих романов и считал тех, кто не пьет, жалкими трусами. Раздувшаяся от цирроза печень торчала у него из-под ребер, будто он проглотил булыжник. В конце жизни он страдал паранойей, его третья жена Марта Геллхорн
тринадцать раз давала разрешение на процедуру электрошоковой терапии, после чего Хемингуэй потерял память и застрелился. Крокодилье терпение было у писателя — после которого раза я бы пошел топиться? Уильям Фолкнер нанял специального человека, в обязанности которого входило поддерживать в «работодателе» постоянный уровень опьянения. Честный пьяница Довлатов убеждал сочувствующих, что пьет потому, что искренне любит это занятие, и пусть его оставят в покое.
У Теннесси Уильямса был отец-алкоголик, презиравший болезненного сына и пускавший в ход кулаки направо и налево. Неудивительно, что сам Уильямс всю жизнь увлекался амфетаминами и барбитуратами и глубоко сомневался в собственном литературном таланте. Вся его биография напоминает поездку на американских горках в нетрезвом виде: депрессии, смена партнеров, психиатрические клиники, широкий океан лекарств и «Рамос Физз». Кафка — один отчаянный крик о помощи человека, которого с ранних лет давил как насекомое, собственный отец. Эти книги просто сочатся чернейшим страхом перед неведомой высшей силой, нелогичной и беспощадной, противопоставить которой нечего, да и сама мысль о сопротивлении выглядит абсурдной.
Юрий Олеша написал короткий роман «Зависть» — похожий на разряд молнии, осветивший дикий, но великолепный пейзаж, которого ты никогда не видел, — и остаток жизни посвятил синьке и заплывам в «Национале». Почему он не разжег костра, лучины, чего угодно и не показал нам его талант шире этой невероятной местности? Поди узнай теперь.
В том ли дело, что одних просто игнорируют, а других еще и бьют смертным боем? Чарльз Буковски, будучи бит в детстве, тем не менее умудрился начать творить в возрасте около пятидесяти, и никакое бухло не помешало ему написать несколько книг стихов и прозы, при том что он делал из процесса выпивки целое театрализованное представление. А вот викторианский поэт Джон Китс, который с детства здоровьем напоминал орхидею, умер 25 лет от роду от чахотки, которую очень ускорила травля в прессе его стихов. Травля травлей, но бить его никто не бил.
С другой стороны, отец гонзо Хантер Томпсон с юности ехал и мог бы еще долго, пожалуй, ехать на своем бурбонном автобусе с колесами из амфетаминов, если бы в возрасте 67 лет в голову ему не пришла ружейная пуля.
В силу некоторых деталей биографии мне доводилось иметь дело с большим количеством поэтов, а также наблюдать их в природных, так сказать, условиях — например вдали от жен. Поэт лучше всего ощущает себя, будучи фрустрированным по всем возможным фронтам и под воздействием некоторой дозы алкоголя. В силу природной трусости поэт опасается принимать тяжелые наркотики, предпочитая традиционные средства вроде водки. Страсть к саморазрушению у него парадоксально смешана с ипохондрией — будто он предпочитает максимально растянуть процесс умирания. Если для каких-то целей, скажем исследовательских, вы ищете наиболее сексуально безобидных существ, то не ищите дальше поэтов. Плохой поэт еще способен портить девок, а хорошему на большой сексуальной арене цена в базарный день пятак.
Логические объяснения пасуют перед механизмом зарождения и развития невротических переживаний — неужели только детским травмам мы обязаны «Над пропастью во ржи» или «Америкой»?
Михаил Зощенко, всю жизнь страдавший от тяжелого невроза, написал целую книгу под названием «Перед восходом солнца». Пытаясь найти в своей жизни событие, которое перевернуло его психику, он шел назад по цепи биографии, как по узелковому письму, и пришел лишь к заключению, что найти истинной причины невозможно. «Все могло случиться как угодно, — пишет писатель в финале книги, — меня кормили грудью во время грозы, и один-единственный удар грома привел к тому, что сорок лет спустя я умираю от панических приступов». По дикому капризу судьбы, именно за эту, самую личную и мучительную книгу, которая должна была стать для Зощенко спасением, его и уморили под дружное блеяние коллег по советской литературе.
На эту тему написаны сотни книг, тысячи диссертаций, что никак не меняет ситуации.
Некоторым невротическим личностям везло с партнерами: последняя супруга Достоевского — пример положительный, однако таких примеров 1 %, да и была она третьей по счету. Невероятно трудно жить с человеком, который не считает себя достойным внимания и любовь к своей персоне склонен воспринимать как жалость или ошибку. С такими людьми начинают обращаться соответственно, никуда от этого не денешься.
Братья Садизм и Мазохизм — продукты кипучей нелюбви к своей персоне. Лев Толстой в первую брачную ночь прочел благоверной свой интимный дневник, где описывал былые похождения с другими женщинами – тридцать восемь их было? Забыл. Эрих Мария Ремарк, Антуан де Сент-Экзюпери выбрали себе женщин, которые обращались с ними как с полотерами, и долгие годы не могли с ними расстаться. Или просто не желали? Представьте себе, для них все эти муки — отличный материал для творчества. Весь этот бурелом вместо жизни, тоска по несбыточному, рефлексивные метания и медленные самоубийства приводят к появлению великолепных произведений искусства.
Достоевский предлагал замужество Аполлинарии Сусловой, о которой сам писал следующим образом: «Аполлинария — больная эгоистка. Эгоизм и самолюбие в ней колоссальны. Она требует от людей всего, всех совершенств, не прощает ни единого несовершенства… сама же избавляет себя от самых малейших обязанностей к людям». Исаак Бабель воспел революционных палачей в «Конармии», которые резали людей как кур, стараясь при этом не запачкать сорочек. Гоголь заморил себя голодом.
Источник
Древовидный вид