Дмитрий Панов: какую правду о Великой Отечественной открыл «летающий комиссар»
Вчера
1,8K прочитали
Лётчик-истребитель Дмитрий Панов прошёл Великую Отечественную войну в должности замполита 85-го Гвардейского истребительного полка. Таких, как он, в ВВС Красной Армии называли «летающими комиссарами». Будучи по долгу службы рупором партийной пропаганды, Панов всю жизнь вынашивал собственную правду о войне. Книга воспоминаний «Русские на снегу» вышла в 2003 году, спустя девять лет после смерти Дмитрия Панова. В отличие от «прилизанных» сочинений других лётчиков, мемуары Панова поражают своей откровенностью.
Блеск и нищета «сталинских соколов»
Писать воспоминания Дмитрий Панов закончил в 1992 году, когда ему было 82 года. Отгремела буря перестройки, распался Советский Союз и ветеран мог свободно выражать своё мнение о минувших днях. Прежде всего, интересны его взгляды на причины разгрома советской авиации в 1941 году.
Панов, например, критикует командование за бессмысленное увлечение дальней авиацией. Когда началась война, бомбардировщики-рекордсмены ДБ-3 оказались бессильны перед немецкими истребителями «Ме-109». А поощряемое Сталиным соревнование конструкторских бюро, по мнению мемуариста, привело к выпуску излишних модификаций авиатехники. Между тем, самолётов, необходимых для отражения вражеских атак, в Красной Армии попросту не было.
«Перед тяжелейшей войной наша авиация практически не имела современного истребителя, надёжного штурмовика, доведённого до серийного выпуска пикирующего бомбардировщика, всего того, что в германской армии имелось в необходимом количестве и хорошего качества», – отмечает Панов.
Фашистские «Юнкерсы» превосходили советские «Чайки» в скорости. Кроме того, отечественные деревянные бипланы не могли пикировать на скорости выше 500 км/ч – из-за мощного воздушного потока они просто разваливались на лету. Но даже те истребители, которые имелись, можно было бы использовать гораздо лучше, если были они были оборудованы радиостанциями.
Единственным спасением для «
сталинских соколов» в первые дни войны оказались реактивные снаряды РС, не имевшие аналогов у немцев.
Панов нещадно критиковал советскую систему ПВО, которая без помех пропускала вражеские бомбардировщики к Киеву и далее вглубь страны. Летом 1941 года оборону столицы УССР сковывала и нехватка ночных прожекторов, которые вывезли для защиты Москвы. В итоге, часы, затраченные на обучение лётчиков ночным полётам, оказались бессмысленными.
Без прожекторов остался и Сталинград, о чём армия сильно жалела летом-осенью 1942 года. Во время битвы за этот город лётчики уже пересели на ЯК-1. Хотя этот самолёт по техническим характеристикам и уступал «Мессерам», советские пилоты уже накопили опыт и успешно сбивали немцев.
Весьма негативно Панов относился к попыткам командоббвания привлекать в авиацию женщин – мемуарист считал это «настоящим варварством». По его словам, ещё до войны женщины-лётчицы часто погибали вместе с обучавшими их мужчинами. Во время месячных, как утверждал Панов, женщин и вовсе нельзя было подпускать к самолётам.
В мемуарах Панова есть упоминания об уникальных событиях. Например, он описывает случай предположительного применения немцами химического оружия в воздухе. В Ростовской области в начале 1943 года близ станции Верблюд был подбит бомбардировщик «Ю-88». В хвостовой части немецкого самолёта русские нашли устройство для пуска отравляющих газов. Чуть ранее, 28 января, этот «Ю-88» пролетел над советским аэродромом в Семичном и увлёк за собой два «Яка». Их пилоты пропали без вести – по-видимому, они были отравлены и разбились.
Превратности войны
В начале войны советская авиация, как рассказывает Панов, терпела потери от «дружественного огня» – наши истребители обстреливали собственные бомбардировщики. Происходило это из-за безграмотных наводок с земли. Ситуацию осложняло то, что с первых дней немецкого наступления на советских самолётах зачем-то были закрашены опознавательные знаки.
За неудачи 1941 года, по мнению Панова, несёт ответственность и советская пропаганда, которая с самого начала преувеличивала мощь Красной Армии.
«Пропаганда оболванивала не только население, но и самих её носителей», – отмечал мемуарист.
Так, многие поверили газетным статьям о том, что советские войска ни за что не сдадут Киев. В результате из города не успели уехать многие люди, в том числе евреи, которые затем были расстреляны в Бабьем Яре. Военным же пришлось уничтожать армейское имущество в Киеве, которое вполне можно было успеть эвакуировать.
Официальная пропаганда героизма красноармейцев подчинялась сиюминутным нуждам, поэтому многие блестящие подвиги оставались «незамеченными». То же самое касается и наград – по мнению Панова, многие из тех, кто реально их заслужил, остались обделены, в то время как «проходимцы, сроду не бывавшие под огнём, звенели многоцветным иконостасом на груди».
Фронтовые нравы
Много внимания Панов уделяет нравам, царившим в офицерской среде, где, по его словам, «безобразно пили». Среди советского командного состава было много «хронических алкашей», причём они прикладывались к бутылке даже в самые трагические дни 1941 года.
«Наши командные кадры, ошеломлённые разницей между довоенными фильмами и действительным развитием событий, получили сильнейший стресс, который глушили подобно папуасам, дорвавшимся до огненной воды, большими порциями водки», – писал Панов.
Недостатки организации и командования простые бойцы восполняли своим самопожертвованием. Причём, многие «антисоветчики» честно погибали на фронте. А те, кто громче всех кричал о коммунистических идеалах, предпочитали «отсиживаться по землянкам, употребляя водочку и развлекаясь с женщинами».
Впрочем, и низовой состав порой был не прочь забыться от тягот войны. По словам Панова, красноармейцы пили всё, что пахло спиртом. Особую опасность представляла жидкость для амортизационных стоек машин, применяемая в танковых войсках – розовый этиленгликоль , который поставляли американцы.
«Должен сказать, что более мучительную смерть трудно придумать, – вспоминал «летающий комиссар». – Этиловый спирт буквально уничтожает внутренности, кровь в венах сворачивается, и никакие солевые капельницы не помогают».
По описанию Панова, кровь у отравившихся этиленгликолем по консистенции начинала напоминать «томатную пасту». Под Сталинградом насмерть отравились пятеро авиатехников и механиков 85-го полка. А в Крыму в 1944 году по той же причине скончался уполномоченный контрразведки полка старший лейтенант Лобощук и трое шофёров.
Другим бичом Красной Армии были венерические болезни. В Ростове, например, «дурными» болезнями заразились восемь молодых лётчиков из полка Панова. Дело в том, что в освобождённых районах юга СССР красноармейцы встречались с проститутками, которые прежде «обслуживали» оккупантов. От румынов эти заболевания через женщин передавались советским бойцам.
За лекарства от венерических заболеваний фронтовые медики, случалось, вымогали с бойцов деньги. По словам Панова, в конце войны солдаты и офицеры 4-го украинского фронта стали использовать при связях с иностранками трофейные презервативы, захваченные на медицинском складе в венгерском городе Хатван.
Линейный вид
